Руна на ладони

Публичное оглашение как свадебный обряд, подумала Света, шагнув на последнюю ступеньку вслед за Ульфом. Как тут все просто. Уложил в постель, наутро назвал женой — и все, ты замужем теперь.

Хотя нет, припомнила она. В Ульфхольме ещё сделают надпись на каких-то родовых камнях. То есть распишут их по-местному…

Ульф потянул за руку, и она зашагала по проходу. Со всех сторон на неё смотрели — правда, во взглядах не было ничего унизительного. Люди Ульфа глядели спокойно, с любопытством, с интересом, не более того. Разговоры понемногу стихали.

— Я, Ульф Ормульфсон, говорю всем! — рявкнул Ульф, остановившись возле носа — и разворачиваясь к людям.

У Светы от этого крика зазвенело в ушах. Ульф выпустил её руку — но тут же вцепился в плечо.

— Что эта женщина, Свейтлан Холегсдоутир — моя жена! Если кто-нибудь о ней спросит, скажете то, что услышали сегодня! Если кто-то об этом промолчит или забудет, я напомню — и не только на словах!

Ульф сделал паузу — а потом вдруг негромко добавил:

— Все. Теперь займитесь делом. До Хрёланда ещё есть время. Сигвард, четыре человека на нос, четыре на корму. Пусть попрыгают с обычными мечами.

Он снова поймал Светину руку — и резво потащил к люку. Она торопливо пошла следом, растеряно размышляя — и это все? Вышел, назвал женой, поволок обратно. И все?

Ульф довел её до каюты. Захлопнул ногой дверь, бросил:

— Что-то не так, Свейтлан?

Она сдавлено вздохнула. Заставила себя улыбнуться, хоть и подумала с легкой грустью, глядя ему в лицо — хочу белое платье.

Вот только в этом мире, если хочешь белого платья, то нужно сшить его самой. А то и ткань соткать…

Ульф издал глухой звук — словно прочищая горло. Неожиданно обнял, пробормотал, склоняясь так, что его губы коснулись её уха:

— Это не настоящая печаль. Так, мелкая печалька… но ты должна побыстрей выучить наш язык, Свейтлан. Чтобы в следующий раз высказать все, что у тебя на уме. Я знаю, ты пытаешься учить. Но наши слова, похоже, смешались у тебя в голове в кашу. Сделаем так — в один день ты будешь запоминать десять слов. Не больше, чтобы не путаться. Но и не меньше. Пять утром, пять вечером. И через месяц, а то и раньше, ты начнешь говорить. Повторяй за мной. Смотреть. Идти. Драться. Жить. Любить…

Ну прямо квинтэссенция его жизни, мельком подумала Света, торопливо проговаривая то, что он сказал.

ГЛАВА 5

Грюпанг, раскинувшийся по берегам большого вытянутого залива, приближался. Горбатые дерновые крыши издалека походили на желтовато-зеленые волны, стекавшие к берегу с невысоких, пологих гор вокруг залива.

Ульф, стоя на носу, и рассматривая корабли у причалов, вдруг уловил знакомый запах. Ветер задувал в правый борт, так что он для начала бросил взгляд через правое плечо.

Свейтлан стояла на палубе чуть поодаль — у планширя, глядя на город. Уже умытая, причесанная, в его рубахе и штанах, слишком свободных для неё, больше похожая на мальчишку, чем на женщину. Недлинные волосы это сходство лишь подчеркивали…

Ничего, решил Ульф, снова переводя взгляд на причалы Грюпанга. Волосы со временем отрастут. И она перестанет походить на рабыню, которым длинные волосы не положены.

А в городе он отведет Свейтлан в дом Ингульфа, волка, служившего Ульвдану. Купит у него несколько платьев — у того, по слухам, были две дочки. И обе на выданье. У девчонок наверняка есть готовые наряды в приданом, и немало. На его марки они купят тряпья на десяток новых платьев, так что никто не останется в обиде…

А Свейтлан заодно вымоется горячей водой и поест домашней еды.

Но ещё через пару мгновений Ульф разглядел у одного из причалов драккар, над которым лениво колыхалось алое знамя, помеченное черной росомахой — знак конунга Олафа. Рядом замер ещё один корабль, с красной лентой флажка, падавшей с мачты.

Торгейр, старший сын конунга, был в Грюпанге.

Плохо, подумал Ульф. Придется первым делом сходить к Торгейру. А он-то хотел рассказать дурные вести Ульвдану — и пусть ярл сам шлет корабли в море, на поиски драккаров Торгейра, чтобы передать тому весть о пропаже отца…

На следующее утро Ульф собирался отплыть в Ульфхольм. Этой ночью его жизнь опять круто поменялась — уже в который раз после того, как Свейтлан появилась в его мире. Учитывая, что она не способна даже попросить за себя достойное вено — её лучше не отпускать, добром это не кончится.

И чем позже люди узнают о её даре, тем лучше. Парней со своего драккара Ульф уже предупредил, чтобы они помалкивали о Свейтлан. Конечно, рано или поздно кто-нибудь все равно проболтается — люди есть люди.

Но это случится не сразу. Им ещё нужно будет вернуться в Нордмарк…

А рассиживаться на Хрёланде Ульф не хотел. И позволять Свейтлан опробывать здесь руны — тоже. По пути к Ульфхольму лежала пара безлюдных островов…

Но теперь придется встретиться с Торгейром.

Ульф вцепился в планширь, рассматривая быстро растущий драккар под алым стягом.

***