Руна на ладони

Как жаль, что книжица с рунами выпала из её руки ещё там, у стены, где она чуть не потеряла сознание…

С той стороны прохода участливо и приветливо смотрела Хильдегард. Но Свете под её взглядом стало почему-то не по себе.

За книжицей бежать уже поздно. Да и сил, честно говоря, на беготню не было. Слабость, оставшуюся после зелья, ещё больше усилило видение…

А сумку, где лежали деревяшки с руной щита, броши и все прочее, Ульф с сундука убрал. На крышке теперь валялись только щепки.

И не зная, что делать, Света схватилась за ножны, висевшие на шее. Выдернула нож, потянулась вперед. В три взмаха нацарапала на крышке сундука руну Врат, Тфурисар, похожую на треугольный флажок.

Вот только теперь флажок смотрел не вправо, а влево. Перевернутая руна — знак закрытых Врат. Руна Преграды, как сказал когда-то Ульф.

И уже выпрямляясь, Света занесла над руной ладонь.

Муж, одной рукой придерживавший её все это время, напрягся ещё сильней, но промолчал. Хильдегард, успевшая шагнуть вперед и теперь стоявшая перед самым сундуком, быстро сказала:

— Не надо видеть в нас врагов. Ульф подтвердит…

— Ульф — спать, — твердо заявила Света. — Утро!

И растопыренными пальцами коснулась крышки сундука рядом с нацарапанным знаком. Рука дрожала. Одно движение — и ладонь прикоснется к руне…

Ульф стиснул её ещё сильней. Когтистые пальцы вдавились в кожу под ребрами — резко, сильно. Правда, до боли не дошло.

— И ты молчишь, Ульф? — громко бросил Торгейр. — Что, теперь твоя жена решает вместо тебя, что ты будешь делать? Может, ещё и платья её наденешь?

Ульф издал звук — что-то среднее между кашлем и рычанием. Но ответил спокойно, даже лениво, с насмешкой в голосе:

— Видно, такую уж судьбу мне спряли норны. Сам знаешь, конунг — волки позволяют женам больше, чем обычные люди позволяют своим бабам. Мы в них нуждаемся сильней, чем они в нас, приходится об этом помнить. И кое в чем моя жена права. Я слишком долго не спал. Твои враги побеждены, убийца отца казнен. До утра крепость обойдется без меня. А утром мы придем.

Света стрельнула в его сторону взглядом — Ульф улыбался, выставив наружу все клыки. И то ли случайно, то ли нет, но левая рука, державшая топор, была отставлена. Обух топора, который она видела, как раз в этот момент мягко покачнулся.

— Это опасно, — торопливо заявила Хильдегард. — Если твоя жена опробует какую-нибудь руну…

— Я присмотрю за тем, чтобы ей было не до этого, — бросил Ульф. — Если помнишь, Хильдегард, мы недавно поженились. Так что я найду, чем её занять.

Хватит, почти обижено подумала Света. Крикнула:

— Утро!

И накрыла руну ладонью.

Хильдегард шарахнулась назад. Дыра в переборке стремительно заросла. Сначала туманно наметилась, потом материализовалась полностью доска с кровавым мазком, посередине которого сахарно белели два пятнышка. С одной стороны доска уже была подрублена…

В следующее мгновенье топор, который держал Ульф, с глухим звуком упал на палубу. Он рывком развернул Свету к себе. Сжал ей плечи — уже не ласково, как было до этого. Рыкнул:

— Если ты ещё раз посмеешь решать за меня!

Длинные клыки скалились, янтарные глаза горели зло и ярко. Подбородок удлинился…

Свету внезапно захлестнуло обидой. Вспомнилось сразу все. То, как он обещал, что никогда не причинит ей боли. Как обманул, опоив зельем. Как легко бросил совсем недавно — если захочешь уйти, отпущу.

И ей вдруг захотелось отплатить той же монетой. Она, покопавшись в памяти, резко сказала:

— Хотеть… хотеть уходить? Я — отпущаю!

Ульф ещё пару мгновений смотрел все так же яростно. А потом неожиданно расхохотался. Притянул её к себе, заставив ткнуться носом ему в грудь, заявил рыкающее, уже обнимая:

— Ты загнала меня в угол. Отпущаешь, значит? Только тут ты ошиблась, Свейта. Это волки отпускают. Пока у меня не начнет гореть кожа под гривной рядом с тобой — тебе от меня не избавиться.

Этот и впрямь не сбежит, счастливо подумала вдруг Света. В носу защипало…

Она шмыгнула носом, вжалась в широкую грудь Ульфа. Пробормотала:

— Говорить. Торгейр, Хильдегард — гореть кожа под гривной?

— Нет, — проворчал Ульф. — И странно… когда я смотрю на Хильдегард, мне почему-то мерещатся руны. Ожерельем на её груди. Но на ней ничего такого нет. Знаешь что, жена? (Читай на Книгоед.нет) Давай-ка я сначала закончу с переборкой. Потом помоюсь, поменяю рубаху. Поем. Ты тоже поешь. Сигвард сказал, ты очнулась только после обеда — значит, на тебя зелье подействовало сильней, чем на моих воинов. Тебе нужны еда и питье. После этого мы поговорим. И о том, что ты недавно выкинула перед Торгейром и Хильдегард — тоже. Раз уж ты выторговала для нас время до утра…

Он разжал руки — и Света отступила. Прикусила губу, потому что на лицо так и норовила вылезти счастливая улыбка.

Как мало мне надо для счастья, подумала она вдруг смущенно. Всего-то услышать, что ошиблась — и что от него не избавиться.

***

Где-то через час они сидели на постели. Между ними стоял поднос с едой. Мокрые волосы Ульфа привычно топорщились…