Рунная птица Джейр (СИ)

Молодой сид и его сестра тут же подошли к нему.

- Берите лошадей и возвраща йтесь в Оплот, - велел Варнак, не глядя на сидов.

- Что? – Браск не поверил своим ушам. – Как – в Оплот? Почему?

- Потому что я сказал! – крикнул Варнак. – Берите лошадей и скачите в Оплот! Еще раз повторить?

- Мы не понимаем, - Браск поджал губы. – Мы хотели…

- Парень, не зли меня, - Варнак с лязгом выхватил меч и приставил лезвие к горлу сида. – В третий раз я повторять не буду.

- В самом деле, - подал голос Эндре, стоя у костра с флягой меда в руке, - мне тоже непонятно, что все это значит. Нам сейчас нужен каждый человек.

- Непонятно? – Варнак с кривой усмешкой, не убирая меча от горла Браска, показал свободной рукой на Ледяной Клык, вершину которого окружило полярное сияние, полыхающее частыми вспышками сполохов. – Знаешь, что там? Смерть. Не одного человека, не тысячи, не сотни тысяч. Не твоя и моя, чертов вампир. Это – Смерть для всех. А я хочу, чтобы они жили. Вопреки всему.

- Ты не смеешь решать за нас, охотник, - с достоинством ответил Браск.

- Смею. Теперь отец мертв, и я тут старший. Все вы, сопляки, отправитесь в Оплот. Этих двоих, - Варнак показал на Ярре и Янку, - заберете с собой. Кайлани вас проводит.

- А Всадники? – спросил Эндре. – Кто ими займется?

- Я займусь, - ответил Варнак сквозь зубы и убрал меч.

- Нет, сынок! – Сигран подошла к костру. – Ты не можешь распоряжаться. Старшая здесь я.

- Мама!

- Варнак! – Сигран так глянула на охотника, что тот опустил глаза. – Успокойся. Батей не одобрил бы то, что ты делаешь.

- Госпожа, - Браск почувствовал надежду, - мы хотим сражаться! Мы не можем…

- Варнак прав, сын мой, - Сигран впервые назвала сида сыном. – Очаг Оплота не должен погаснуть. Я здесь старшая, и я решаю. Вы едете в Оплот.

- Hock`a`me! – выругался Браск. – Проклятые круглоухие! Почему вы не верите нам?

- Ты получил приказ, парень, - сказал Эндре. – В таких случаях говорят: «Да, госпожа». Или тебя этому не учили?

- К Святилищу едут я, Варнак, Кайлани, Эндре и… - Сигран посмотрела на Ярре и Янку, - ты, лучник. Девочка поедет с вами, Браск.

- Я не отпущу Ярре одного! – вскричала Янка. – Я с вами!

- Нет, любовь моя, - Ярре нежно зажал княжне рот ладонью. – Я должен. Ради того я и ехал в Оплот. Мать Сигран все правильно говорит. Тебе нельзя с нами.

- Ты мой гридень! Ты всегда должен быть со мной.

- Девочка, не время для капризов, - заметил Эндре. – Нам нужны воины.

- Нет! – Янка вырвалась из рук Ярре, подскочила к Сигран. – Ты не смеешь разлучать нас, тетенька! Мы с Ярре… он… он мой…я его не отпущу!

Сигран не ответила. Лицо Янки задергалось, слезы полились из глаз.

- Ярре мой! – Она схватила Сигран за рукав. – Я не хочу… не хочу!

- Я тоже, девочка, - ответила Сигран. – Но я только что похоронила мужа и поведу почти на верную смерть последних двух детей. Ради тебя.

- Я не просила об этом! – Янка бросилась к Ярре, обхватила его руками. – Ярре, почему ты молчишь?

- Сигран права. Ты будешь презирать меня, если я останусь с тобой.

- Ты…ты… ненавижу тебя! – Янка с размаху влепила юноше пощечину. – Пошел прочь! Я освобождаю тебя от клятвы! Ты больше не мой гридень! Ненавижу тебя… ненавижу!

- Благодарю, ваша светлость, - Ярре поклонился княжне и подошел к Варнаку.

- Браск, забирайте девочку и поезжайте, - сказала Сигран. – Поспешим, времени почти не осталось.

- Вы прирожденный командир, Сигран, - сказал Эндре, поклонившись Наставнице. – Я и Мгла пойдем за вами в огонь и в воду.

Сигран не ответила. Отвернулась и подошла к куче пожитков, сложенной у костра. Здесь, в большом кожаном мешке лежала кольчуга Батея. Слишком большая и тяжелая для нее, но она принадлежала Батею – и только это имело значение.

- Варнак, помоги мне, - сказала Сигран, вытаскивая кольчугу из мешка.

Ее сердце было тяжелым от переполнявшей его скорби, но страха больше не было. Потому что ее дети будут с ней до последней минуты. И если Митара будет милостива, она уйдет в Вартхейм первой и не увидит, как они погибнут.

***

Силы и боевой кураж остались, но того чувства почти полной неуязвимости, что было в самом начале сражения, уже не было.

Световая стена, казалось, теряет свою несокрушимость. Бен Ревак вспомнил первую атаку – тогда сквозь сияющий занавес не прошел ни один из упырей. Может быть, потому, что в начале их было много меньше, и все они, коснувшись колеблющейся завесы Сияния, разлетались в клочья. От них оставались только обугленные кости, усыпавшие дорогу на много десятков локтей вниз. Во время первой атаки им даже не пришлось пускать в ход оружие – Занавес все сделал за них, уничтожив нежить своей магической силой. Ревак, увидев это, даже исполнил на радостях импровизированный танец, который насмешил всех. Но передышка между второй и третьей атакой тварей на вершину горы оказалась короткой: снизу, из долины на них двинулась настоящая армия. Сотни умертвий против пятерых охотников.