Руны на броне

Японцы влезли во все китайские партии и движения и принялись влиять. Вы будете смеяться, но они старались придать своим захватам хотя бы вид законности. Так, кроме Манчжоу-го, относительно долго существовало и корейское государство под «негласным» протекторатом Японии.

Япония созывала мирные конференции, на которые приезжали представители американских федераций, плюс Мексики, Кубы и Техаса. Их посещали дипломаты Британии, Франции и Германии и даже признавали на каких-то территориях государства. Они объявляли мир!

Только Восточное Царство никого не прислало даже на конференцию, где признали его само, и представители Гардарики делали непонимающие лица и твердили, что неуполномочены. А параллельно с этим из русских баз выходили крейсера и к тому времени даже подлодки, и на несуществующий фронт ехали добровольцы.

К 1936-му году Япония совсем запуталась в китайских разборках, и у неё очень остро встал вопрос многих ресурсов. И Япония начала против Китая полномасштабную войну.

Ну, Восточное Царство просто не могло ещё больше нападать на конвои, и число добровольцев, как и оружия для Китая у него ограничено. Но война очень не понравилась в Европе и Америке. Ущемлялись их интересы!

А как они относятся к тому, что без ресурсов Империя помирает⁈ Ах, по ним пусть хоть все японцы помрут, только бы не страдала их драгоценная торговля! Тогда… тогда…

Тогда Япония начала собирать новую конференцию. Американцы и европейцы догадывались, что им будут там крутить мозг, и выдвигали предварительные условия.

Японцы их охотно обсуждали, а сами наседали на китайцев. Они должны дрогнуть! Их сломит японская решимость, эти крестьяне разбегутся от японского оружия! А у Европы есть и свои проблемы.

* * *

И знаете что удивительно? После кровавой бани и «позорного» мира европейцы вдруг поняли, что жизнь не закончилась. Погибли, конечно, миллионы работников, и это очень грустно. Но что делать? Попросили погулять императоров Австрии и Германии, во всей Европе сменили правительства и стали плодиться далее.

На императоров и министров просто свалили все ужасы, кто-то же должен ответить. А так коммерческие долги гораздо лучше репараций. Их не придумывали, чтобы унизить побеждённого и ввергнуть его в нищету. Коммерческие долги хотят вернуть, а что возьмёшь с нищего?

И долги действующих фирм это тоже активы банков. Под них можно и дальше кредитоваться и снова вкладывать. Потому государственное устройство долго почти не менялось — за этим строго проследили кредиторы.

Ну, вышла Венгрия из союза с Австрией, и Чехословакия получила независимость. Только об этом лучше спросить Германию, это ей не нравились австрийские внутренние ограничения и пошлины.

Не! Всё шло культурно, по-европейски! Например, Лотарингия и Эльзас, из-за которых «всё началось», формально вышли из-под власти Германии и получили совместный, Германии и Франции, протекторат.

С них началась мировая бойня, и они же стали началом новой Европы. Уже с 1920-го года к общим структурам стали присоединяться новые страны. Отчасти для этого разваливали Австрийскую империю, кстати, сама Австрия тоже вошла в новое образование.

Долго не хотела входить Испания, даже, пользуясь слабостью Европы, снова закрыла Гибралтар. Но там в 30-е годы началась гражданская война. Нацисты во главе с королём отстаивали национальные интересы, потому прогрессивное человечество поддержало союз левых. Те свергли короля, и Испания вошла в Европейский Союз. Вместе с Гибралтаром.

Италию особо не звали, она на южном темпераменте сама впёрлась. Ну, европейская же страна, просто пришлось принять. И вторым ходом Италия влезла в разборки в Северной Африке. Там можно и повоевать, это уже не Европа. И Бизантия с Гардарикой ведь ушли.

Приняли в союз даже Грецию, поскольку общей валюты сразу не вводили. Такими валютами стали фунт, франк и немецкая марка. Британия признала новый союз и вошла в его программы, потому и фунт ходил по всей Европе.

Ну, а рубль — он и в Африке рубль. Об этом напомнили Бизантии и прозрачно намекнули из Гардарики, чтоб даже и не думали. Потому Бизантия в новый союз заявку не подавала, его пропаганду объявила вражеской и вовсю дружила с русскими.

На них с грустью смотрели поляки. Им Гардарика дружбу не предлагала, хотя они вместе с ксёндзами к ней бы присоединились. Кончилась ведь война, и вернулось главное назначение Польши — быть и терпеть.

Поляки видели, что сделали с Испанией просто из-за Гибралтара и чтоб много о себе не воображала. К полякам тоже приезжают с разговорами. Но вхождение в союз и размещение войск Европы означает неизбежную и скорую войну с Гардарикой. И Лондон пока не советует.

Польша, которая, как Испания, тоже никому не должна, вспомнила, каково приходится маленьким странам. Что значит быть буфером и ждать нового столкновения гигантов.