Руны в глазах

— Ребят повидаю, а потом в кабинет.

Она провела меня в небольшую комнатку и показала спящих младенцев. Возвращение папки с войны Света явно не считала веской причиной, чтобы просыпаться, и я не стал будить маленького мага. На цыпочках мы вышли в коридор.

Оля всю дорогу меня ужасно боялась, я как маг отчётливо это ощущал. Но она магом не являлась и понятия не имела, что могут маги, потому отчаянно держалась ровно, говорила твёрдо и смотрела прямо. Только чуть-чуть дрожали ноги, особенно в коленях.

Мне всё это очень не нравилось. То есть Олины ножки нравились, а настроение нет. Я могу ей приказать, воздействовать, и она даже ничего не поймёт. Но я не могу брать её под контроль, не хочу…

Блин! Маг может трахнуть любого не-мага, и тот будет искренне считать, что это ему всё сильно захотелось! И самое смешное, не-маг будет прав — ему реально захочется!

Только маг никогда не станет использовать для этого контроль. Получается, что трахнет человечка колдовство, сам маг как бы и не причём. Ну, некоторых моральных уродов, может, это и устраивает, правда, их немного, и они долго не живут…

А что я Катю порабощал, вовсе не извращение! Она сама этого хотела, иначе фиг бы у меня что-то получилось. И Катя сильный маг — живёт только своими эмоциями, никто ей ничего не в силах навязать…

Короче, не-магу Оле я ласково улыбался и смотрел добрыми глазами. Даже использовал рысье обаяние, я вообще большой кот на секундочку. Просто недостаточно пушистый, но это непринципиально.

Она показала кабинет — правильно установленный стол на тумбах, большое окно и шкаф для бумаг. Что-то брать из старого кабинета Миланья запретила, и Оля не знает, что мне может понадобиться для работы. Поэтому в шкафу чистая толстая тетрадь, и ещё одна чистая толстая тетрадь на столе. Рядом с подставкой для ручки и чернильницей.

Я прошёл за стол, не присаживаясь, открыл верхний ящик, и, выкладывая туда пачки рублей, спросил девушку:

— Куда пойдём ужинать?

— В столовую, — пролепетала Оля и под моим непонимающим взглядом сбивчиво пояснила. — В зале пока накрою. Тут всего четыре комнаты, если не считать кухню.

— В какой ресторан ты хочешь? — уточнил я вопрос.

— Ни в какой! — честно сказала Оля и смущённо добавила. — Мне не в чем идти.

— Это важная причина, — признал я, закрыв стол, и спросил. — Телефон есть?

— В зале! — сказала Оля.

Мы прошли в хорошо обставленную гостиную. Аппарат нашёлся на отдельной тумбочке. Позвонил я домой. Трубку взяла Миланья и долго рассказывала, как рада меня слышать. Я сказал, что тоже очень рад, и велел позвонить всем известным ей портнихам. Ну, у кого-то же Катя заказывала платьишки!

Вот пусть Миланья им позвонит и скажет, что есть от боярина заказ — нужно Оле сделать вечернее платье и остальное подобрать для ресторана, чтоб девочка там не чувствовала себя провинцией. За скорость доплачу. Мой новый адрес Миланья знает, телефон тоже, может приступать сию секунду.

Положив трубку, я задумчиво уставился на Олю. Чувствовалось, что я ей в целом симпатичен, опасалась она скорее по инерции. Может, это остаточные явления и в койке пройдёт? Только как сказать не-магу? Попросить показать спальню?

— У тебя, наверное, много работы! — сказала она с искренним почтением. — Иди в кабинет, а я, чтоб тебя не отвлекать, пока приготовлю ужин!

Я грустно вздохнул, и она очень убедительно сказала:

— Я умею готовить!

— Охотно верю, — сказал я с доброй улыбкой и ровным шагом направился в кабинет.

Работать сука…

* * *

Забавно, что я в самом деле работал. Оле удалось немыслимое — она усадила меня на несколько часов перед чистой тетрадью, не дав внятную задачу. Я начал зарисовывать местность, что недавно увидел, записывал обрывки мыслей. Что-то вспоминалось аналогичное или, наоборот, в чём-то противоположное, я снова рисовал и записывал.

С чувством времени сверялся лишь первый час. Почувствовал, что Ванька завозился, просыпаясь, пока тихонько захныкал, но скоро должен разбудить Свету. Оля будто бы их услышала и, пока не началось, быстро прошла в детскую.

Она хорошо знала дело, я вскоре ощутил детскую мило самодовольную уверенность, что всё хорошо, а будет ещё лучше, и мне стало стыдно. Оля на время не смотрит, она готова всегда, и для неё никогда ничего не кончится. А я считаю себя солдатом и поглядываю, сколько осталось до ужина.

В результате я никому не мешал, Оля накрыла стол в гостиной и пригласила. Готовить она действительно умела довольно неплохо, и относилась к этому делу с душой. Вот не-маги практически ничего не чувствуют, но в любимое дело вкладываются с удовольствием.

У некоторых очень много души, просто они толком не знают, что с этим делать. Так на то и маги, чтобы подсказывать. Я, вообще-то, боевой маг и больше занимался собственной подготовкой, да сделали меня командиром, и вспомнил я сначала преподавателей в Корпусе…

А у Оли что-то очень женское, домашнее. Она будто бы знает что-то важное, загадочное, недоступное, и оно вдруг оказывается удивительно простым — солнечным зайчиком, улыбкой, добрым взглядом — и исчезает миражом.