Русь (Часть 2)

Потом Митрофан выбрался на большую дорогу, приподнял локти, подобрался и, крикнув заливисто на лошадей, пустил их вскачь по зеленому простору уходившей в бесконечную даль большой дороги. Впереди виднелись сияющие бесконечные дали и неслись в лицо вместе с рвавшимся в уши ветром.

Лошади, проскакав с версту, догнали двух ехавших с сохами мужиков и, провесив головы, пошли шагом.

Митрофан, опустив вожжи, опять стал спокойно смотреть по сторонам и помахивать кнути-ком. И когда мужики с сохами свернули в сторону и стали вдоль межи пробираться к своим загонам, лошади Митрофана тоже повернули за ними, идя шагом и качая сверху вниз головами, наезжали мордами на мужиков и дышали им в шапки.

"Вот едут, - подумал Митенька Воейков, глядя на мужиков, - сейчас будут обрабаты-вать землю. Но в самом деле, отчего этот народ вышел таким? Положим, что здесь историчес-кие условия, но, с другой стороны, нельзя же все сваливать на эти условия, ведь на что-нибудь человеку даны глаза и голова! А у них даже глаз нет, чтобы видеть свое убожество. Едет, зевает по сторонам, а голова пустая. Ему и в голову не придет задать себе вопрос, почему он едет с допотопной сохой, а не с усовершенствованным плугом...".

Экипаж вслед за мужиками въехал на пашню, и Митенька Воейков то и дело морщился и потирал под ложечкой, так как экипаж сильно встряхивало. Он уже начинал сердиться на Митрофана за его кратчайшие расстояния. "Он, пожалуй, ради скорости по болотам меня будет скоро возить", - подумал он, с раздражением глядя на беззаботную фигуру Митрофана, кото-рый, видя, что впереди едут и, значит, знают куда, занялся своими руками, отковыривая на ладо-ни жесткую кожу мозолей. Но Митенька ничего ему не сказал, в надежде, что толчки, может быть, сами скоро прекратятся.

Мужики несколько раз оглядывались на барина, ехавшего неизвестно почему за ними.

- Барин, вы куда едете? - спросил один из них в лохматой зимней шапке и с разутыми длинными ногами.

И оба увидели, как барин испуганно оглянулся по сторонам, а кучер стал несколько нере-шительно натягивать вожжи, как бы ожидая сзади окрика. Окрик действительно последовал.

- Ты куда едешь?! - крикнул барин на кучера.

- А что?..

- Как "а что"? Ты знаешь, куда ты едешь? Куда ты на пашню залез? Ну!

- Вот чертовы лошади-то! - сказал Митрофан, оглянувшись по сторонам.

- Ндравные? - спросил другой мужичок в грязном парусиновом картузе.

- Черт их знает, я и не видал, когда они повернули, - продолжал Митрофан, - ехал все правильно, по большой дороге, а она вон где теперь, сказал он, оглянувшись направо. - С полверсты крюку дали. Ах, черти неладные! Я и то смотрю, что это потряхивать как будто стало.

- Хорошо "как будто", - сказал Митенька, - мне все внутренности растрясло.

- Ну, вы, распустили губы-то, - крикнул Митрофан, сердито дернув вожжи и задрав лошадям морды вверх.

- Ты сам-то не меньше их губы распустил, - сказал Митенька.

На это Митрофан ничего не возразил.

- Ну-ка, господи благослови, напрямик, - сказал он, приподнявшись на козлах и загляды-вая вперед, как это делают, когда пускаются вброд в неизвестных местах. И он свистнул на лошадей.

- Тише ты, всю душу вымотаешь! - кричал Митенька, держась обеими руками за края шарабана, как держатся за края лодки, когда едут по опасной быстрине. - Ну, вот, куда ты заехал! Теперь либо целиком по овсу придется, либо в объезд. Еще больше крюку.

А на меже стояли две бабы, рвавшие в мешки траву, и, прикрыв рукой глаза от солнца, смотрели на барина в белом картузе, который крутился по пашне и по овсу.

- Чего их там домовой носит? - сказала одна в красном платке, стоя с горстью сорванной травы в руке.

- Небось, он знает, чего, - сказала другая постарше, в подоткнутой паневе и в рубахе с прорехой на груди. - В прошлом годе так-то ездили-ездили поперек поля, а потом целый клин земли и отхватили. После уже узнали, что это земномеры от казны подосланы были.

* * *

- Ну, куда же все-таки тебя нелегкая занесла? - сказал Митенька.

- А вам куда надо-то было? - спросил Митрофан, натянув вожжи и повернувшись с козел к барину.

- А ты только теперь и догадался спросить?

- Да ведь кто ж ее знал-то, - сказал неопределенно Митрофан и, как бы боясь продолже-ния разговора на эту тему, стал поворачивать лошадей в обратную сторону. - Должно, дождь ночью будет.

Невдалеке показалась знакомая зелень парка на бугре за церковью. Это была усадьба Тутолминых.

- Недалеко тут и крутились-то, - сказал Митрофан. - Прямо как черт разум помутил.

- Он у тебя по семи раз на неделе его мутит. Ну, поезжай к Тутолминым, а то вон туча зашла. Все равно до дому не успеем до дождя доехать. Вечно одна и та же история: едешь в одно место, попадаешь в другое.