Читаем Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды полностью

Новые подданные римлян оказались крайне неуживчивыми. Положение усугубила алчность и легкомысленная близорукость греческих чиновников. По условиям договора готы при переходе границы обязаны были разоружиться, но за взятки правительственные комиссары закрыли глаза на несданное оружие, Зато по каким-то причинам - то ли из-за нераспорядительности тех же чиновников, то ли из-за их воровства - не было подготовлено продуктовых лавок, и сами же комиссары попытались использовать ситуацию для наживы, предлагая за хлеб скупать в рабство женщин и детей. Результат и для них, и для всей империи оказался плачевным: возмущенные вестготы их перебили, восстали и ворвались во Фракию, грабя всё на своем пути. А когда против них были двинуты правительственные войска, призвали на помощь остготов и аланов, которые на этот раз откликнулись. Их соединенные силы встретились под Адрианополем с армией Валента и разгромили ее наголову - при этом погиб и сам император. Правда, мощные стены Константинополя штурмовать они не решились, но все окрестности разорили основательно. А преемник Валента Феодосии Великий сумел договориться с ними и выделил вестготам для поселения земли в Иллирии северо-западной части Балкан. В это время и другой части вестготов, еще державшейся в карпатских лесах, надоело прозябание в глухих чащобах - видимо, точно так же как остготам Германариха, и Атанарих тоже предпочел договориться с Феодосием о переходе к нему на службу в качестве "федератов" - союзников с автономным командованием. Аланы предпочли сохранить независимость и вернулись на север, а остготы были поселены в Паннонии, но тоже вскоре отложились от империи и подчинились гуннам, в подданство которых уже входили их соплеменники.

Новая империя, гуннская, образовалась от Дуная до Урала. Кстати, принципы ее построения заметно отличались от империи Германариха. Если для готов покоренные народы были "достойными презрения", и с них лишь силой выкачивалась дань, то гунны умели находить с другими племенами общий язык. Страшные для врагов, внутри своей державы они установили порядки, для IV-V вв. довольно гуманные. Римские, греческие и готские авторы, не пожалевшие самых черных красок для гуннов, тем не менее невольно отмечают, что в их империи совершенно не было расовой, национальной или племенной дискриминации, а отношения к союзникам, даже ранее побежденным, оставались вполне лояльными. Так что многие племена - угорские, сарматские, славянские,- волей или неволей вошедшие в гуннский союз, вскоре уже сами гордо называли себя "гуннами". В державе отсутствовала и религиозная рознь, проявлялась полнейшая веротерпимость. В различных источниках отразились и другие черты их государства: справедливость царей, честность и неподкупность судей, легкие налоги. Доходило до того, что многие греки и римляне бежали к ним, предпочитая справедливость у "варваров" тем беззакониям, которые творились императорами, военачальниками и чиновниками в Риме или Византии. И эти "невозвращенцы" тоже становились полноправными "гуннами". Даже служили в гуннском войске, быстро обучив "варваров" постройке осадных машин и другой передовой по тем временам военной техники.

А что же славяне? "Велесова Книга" дает следующую информацию: "Тут Русь воздвигла силы свои и, гуннов отразивши, сотворила Край Антов и Скуфь Киевскую" (II, 7в). "Русколань пала ниц от сговора готов с гуннами, и тогда сотворились Киевская Русь и Антия, а готы этого устрашились и ушли вон к своему краю" (III, 8/1). Итак, вместо погибших княжеств русичей возникло два новых. Из равноправного употребления слов Скуфь и Русь мы вновь замечаем преемственность, которую видели наши предки между Скифией, Русколанью и Киевом. Очевидно, часть славян предпочла переселиться на правобережье Днепра, из лесостепных районов в лесные, чтобы здесь сохранить независимость. "После готской войны порушенную Русколань оставили и притекли к Киеву, и осели на земле той, там же готовились к войне со степью вражеской и оборонялись от нее" (III, 22). По данным А. С. Бугая, исследовавшего методом радиоуглеродного анализа систему Змиевых валов на юге Киевской обл., основные из них относятся как раз к концу IV в. Таким образом, одна часть славян, укрепившаяся вокруг Киева в труднодоступных для конницы местах, враждебно относилась к гуннам или по крайней мере держала вооруженный нейтралитет. И, вероятно, успешно никаких упоминаний или находок, указывающих на вторжение гуннов в Киевские земли, пока не обнаружено. Да и не очень-то интересовали кочевников-скотоводов глубины лесов. Там и грабить-то было нечего после 140 лет готского хозяйничанья.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука