Русь и монголы. Исследование по истории Северо-Восточной Руси XII–XIV вв.

Битва на реке Шелони стала заключительным аккордом очередного политического обострения 1470–1471 гг. между Москвой и Новгородом и последовавшей за этим летней военной кампании. По новгородской земле московское войско двигалось тремя колоннами: севернее — в направлении Мсты, по центру — на Яжелбицы (важный пункт в стратегическом отношении, восточные ворота в Новгородские земли) и — южнее — на русо-шелонском направлении, возглавлявшимся князем Даниилом Холмским и воеводой Федором Хромым.[1525] Именно здесь и развернулись основные события похода.

Июльской рати на Шелони предшествовало взятие Старой Русы, столкновение с новгородскими «десантами» у Коростыни и вновь у Старой Русы, марш-бросок москвичей к Демону (Демянску) и, наконец, их возвращение по приказанию великого князя на ильменское побережье к Коростыни.[1526]

Об участии татарских отрядов в новгородских событиях 1471 г. сообщает ряд летописей. Так, при перечислении взятых в поход князей, упоминании «князеи служебных, и бояр своих, и многих воевод, и детеи боярьскых со всеми людьми земль своих» летописец не забывает отметить и татарский отряд. «И царевича своего другаго князь велики с собою же взем царева сына Каисымова Аидаара своеи земле Мещерьские и сь его царевичи, и с князьми, и с казаки, и со въсеми их людьми».[1527] В другом месте Софийская летопись делает существенные для нас уточнения: «И с ним же поиде царевичь Касымовъ сынъ Данияръ с татары».[1528]

Еще раньше, 13 июня, «отпустил князь велики князя Ивана Василиевича Оболенского Стригу съ многими вои, да съ нимъ князей царевичевыхъ Даньаровыхъ съ многими Татары, а велелъ темъ идти на Волочекъ да по Мсте».[1529]

Наряду с этим, оставляя «на Москве» своего сына Ивана Ивановича с другими князьями, Иван III, «повеле сыну своему держати у себе Муртозу царевича Мустофина сына царева и съ его князьми, и с казаки, на что ся где пригодити ему на каково дело».[1530]

Таким образом, мы вполне определенно можем говорить о достаточно широком представительстве татар как в целом в кампании, так и непосредственно в московском войске.[1531] Деление же их на отряды, выступавшие разновременно и в разных направлениях, было обусловлено как военной необходимостью, так и признанием их как реальной военной силы.[1532]

Кем были эти татары? Их территориальная принадлежность и социальный статус известны. Данияр — это сын Касима — правителя (султана) «вассального» Касимовского ханства, созданного в середине XV в. в рязанских (мещерских) землях.[1533] «Сын Касима султан Данияр (1469–1486 гг.) также активно используется Москвой, но уже в военных операциях: он находится вместе с великим князем в походе на Новгород в 1471 г. и активно доказывает ему свою преданность, вместе с другими русскими войсками держит оборону границы по Оке от нападения хана Большой Орды Ахмада в 1472 г., в 1477 г. участвует в окончательном падении Новгородской республики».[1534]

Участвовали ли татары в Шелонском сражении?

Об этом говорит один из вариантов окончания Новгородской четвертой летописи: «И начата ся бити, и погнаша Новгородчи Москвичь за Шолону реку, и оударишася на Новгородцевъ западнаа (засадная. — Ю.К.) рать Татарове, и паде Новгородцевъ много, а иныи побегоша, а иныхъ поимаша, а иныхъ в полонъ поведоша, и много зла учиниша; а все то створися до великого князя».[1535] Это сообщение у некоторых историков вызывает сомнения.[1536]

По Ю.Г. Алексееву дело обстояло так: «Разбросанные течением, выходили московские всадники на левый берег, отделенный от реки широкой полосой песка. С копьями и сулицами бросились на них новгородцы. По их словам, им даже удалось отогнать москвичей за Шелонь, но тут на них якобы ударили из засады татары. Это маловероятно».[1537]

Подкрепляя свой скепсис аргументацией, он далее пишет: «Новгородский летописец любил все неудачи сваливать на татар. Об их участии в Шелонской битве не говорят ни московские, ни псковские источники. Известно, что вассальный "царевич" Данияр шел в правой колонне со Стригой Оболенским, а не в левой с князем Холмским.[1538] Да и сами условия боя на Шелони, как они описываются всеми источниками, исключают возможность действия засадного полка, равно как и обратный переход через Шелонь москвичей, преследуемых новгородцами». И далее ученый кратко приводит свое видение этого боя.[1539] Думается, топографическая и визуальная корректировка сражения позволяет подойти к его ходу несколько иначе.