Русь и вера

Всё предельно ясно только дураку. И он много судит. Чем выше человек, тем больше в нём сомнений, тем меньше говорит. Мудрецы молчат. О Боге вообще правильнее всего молчать. Когда же мудрецы решаются заговорить, они невольно спускаются на уровень слушателей и говорят понятным им языком аналогий. Любая аналогия бледна перед истиной. Слушатели же воспринимают аналогии буквально, поэтому с удовольствием берутся судить мудрецов и комментировать пророков. Приверженцы разных религий воспитаны в основном на комментариях (вторичных объяснениях, «свидетельствах» и пр.).

Согласно теореме Гёделя, человеку никогда не понять и не увидеть более высокую сложность. Поэтому каждый полагает себя умнее других. Тех, кто ниже, он видит, а тех, кто выше, не видит, поэтому каждый находится на вершине собственной пирамиды самомнения. Никто не обижен умственной обделённостью, никто не удручён собственной духовной никчемностью: в этом и заключается божья справедливость голографического устройства духовной иерархии.

Не человек делает открытие (поняв что-либо сложнее себя самого), а более высокая сложность нисходит до него, погружает в себя, поднимает его и одаривает откровением.

Люди различаются уровнем развития, находятся на разных витках вихревой спирали сложности. Кто-то выше, а кто-то пониже. Сложного человека не понять, но всегда хочется о нём судить. Теорема о неполноте Гёделя гласит о невозможности объективного суждения простоты о сложности. Не суди того, кто сложнее тебя, полезнее попытаться понять его.

Переоценив высоту своего потолка и подпрыгнув, набиваешь себе шишку мудрости.

Быль.

Гуляя по парку, я увидел бомжеватого на вид мужичка, тщательно красящего зелёной краской мусорный бак. Его старание и увлечённость процессом выдавал по-детски высунутый язык. Удивляло же то, что он вдохновенно красил прямо по грязи с песком. Зрелище производило впечатление, мягко выражаясь, человека не совсем в себе. Поэтому и запомнилось.

Знакомые мне сказали, что этот мужичок – профессиональный художник, он просто подхалтуривал в парке на свежем воздухе.

Позже случай привёл меня на его выставку, где он присутствовал в хорошем костюме и с тщательно выбритой довольной физиономией. Картины его действительно хороши и заставляют постоять перед ними.

Понять и тем более судить о его парадоксальности не берусь. И тебе не советую, даже если ты самый выдающийся психолог. Научись принимать человека таким, каков он есть.

Прошёл год или два. Сегодня я молча шуршал опавшими листьями в парке. И увидел тот мусорный бак. С улыбкой вспомнил того художника и его высунутый язык. Краска на других баках давно облезла, а этот сверкал прямо-таки издевательской улыбкой как новенький.

Удивителен мир.

Семья и родина.

Рассказывали: до войны из Буковины, где я живу, (бывшей Австро-Венгрии и тогдашней Румынии) мужички в поисках лучшей жизни переплывали Днестр и сразу же попадали в лапы советским пограничникам и чекистам на допрос. Нарушителям границы неоднократно задавали один и тот же вопрос: «Ваша фамилия?!», на что те упрямо начинали повторять свой рассказ о жене, детях и прочих родственниках. Это недоразумение происходило оттого, что слово familie по-немецки и по-румынски означало «семья», буковинцы просто не понимали вопроса. По-буковински же семья – родина (звучит – «родына»).

Русское слово «семья» – семя, семь Я. Другие же славяне говорят по-разному: rodzina (поляки), rodina (чехи и словаки), породицу (сербы), obitelj (хорваты), druzina (словенцы), сiм’я (украинцы), семейство (болгары). Красивые слова. Мы видим сходство понятий «семья» и «родина». Язык точно передаёт смысл.

Всему начало и исток истины – Род . Человек живёт при Роде в природе. Человечество идентифицируется по роду своему. Порода – по роду. Насельники – население; где сели, там и сидят, ведя оседлый образ жизни. Кочевников, гастролёров, бродяг и гастарбайтеров вряд ли можно назвать населением. Народ – народившиеся в роду. Наш он – nazion (итал.), nation («нация» фр., англ.). Иноземное слово «нация» произошло от славянского, и мы – русские, украинцы и болгары – искажаем своё сознание чужим словом. Другие же славяне остались при своём: народ (сербы), nar'od (поляки), n'arod (словаки, чехи), narod (словенцы, хорваты). Теоретики же по так называемому национальному вопросу изобрели кучу понятий: нация, национальность, народность, этнос, этническая общность. Цитировать из словарей и энциклопедий этот винегрет не буду. Каждое из понятий неконкретно и противоречиво. Теоретики и политики сами путаются в них и занимаются их подменой. Ведь со словами можно обращаться как картёжный шулер с картами. В такой мутной воде понятий легко подогнать теорию под текущую политику.