Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей»

Город Козельск был расположен на левом крутом и обрывистом берегу реки Жиздры, там, где в нее впадает река Другусна – соответственно, они окружают центральную, возвышенную часть Козельска с северной, западной и восточной сторон. Периметр оборонительных укреплений Детинца составлял примерно 900 м, а севернее от него, до берега реки Другусны, располагался посад. Город стоял на возвышенности, которая имела очень крутые и отвесные склоны В. Чивилихин пишет, что « от вершины горы до уровня воды по вертикали около тридцати метров », но, кроме этого, Козельск был еще окружен мощнейшими земляными валами, остатки которых можно видеть и в наши дни. Вот что отмечала Т.Н. Никольская по поводу укреплений Козельска: « Можно предположить, что планировка древнерусского Козельска XII–XIII вв. в общих чертах напоминала планировку города-крепости, каким он был в XVI в., судя по описанию: «Город в Козельске был деревянный, рубленый, с двумя проезжими и шестью глухими башнями; вал тянулся на 450 саженей (т. е. немногим более 900 м). Был и второй вал, который шел от «острога» по берегу реки Другусны и, перейдя ее, охватывал южную, более других открытую часть города ». Как мы видим, в городе было две линии валов, но, на мой взгляд, второй вал был не просто вал, а на нем были укрепления, правда, трудно сказать какие – либо городницы, либо частокол. Ситуация для осаждавших усугублялась тем, что наступила весна, начинался разлив Жиздры и Другусны, и половодье могло превратить Козельск в остров. Но, с другой стороны, захват города был жизненно необходим Батыю, а потому хан хотел всеми правдами и неправдами им овладеть – потому и отправил посольство, надеясь взять хитростью то, чем не мог овладеть с помощью силы.

Правил в то время в Козельске малолетний князь Василий по прозвищу Козля, но поскольку был еще мал, то вопрос о том, быть или не быть миру с Батыем, решал городской совет. « А Василий, учинив совет, положил обороняться за веру и отечество до последнего излияния крови. Люди же сами, бывшие во граде, согласились, хотя князь их млад, но им всем вместе жизни своей не жалеть, и лучше себе поставляли помереть, нежели веру поругать. И с тем присланного отпустили » (В. Татищев). Трудно сказать, насколько соответствуют истине рассказы о том, что малец показал послам фигу, в летописях об этом ничего нет, зато всю сцену красочно описал В. Чивилихин в своем романе-эссе. Отказ жителей Козельска подчиниться привел Батыя в бешенство, поскольку теперь приходилось заниматься тем, чем завоеватель очень не любил заниматься, – сражаться с противником в неравных для себя условиях. Хан и так не был великим полководцем, свалив все военные дела на Субудая с Бурундаем или своих более толковых в военном деле родственников, предпочитая заниматься делами политическими, но тут получалось так, что именно он будет нести ответственность за поражение. Потому что – вот он, Козельск, а вот – Батый с ордой и полководцами, и от того, что решит хан, зависит судьба всего войска, поскольку решение о штурме или отступлении мог принять только лично завоеватель. Потому вполне понятна его реакция, когда « Нечестивые узнали, что люди в городе крепкодушны, что словами хитрыми нельзя захватить город » (Ипатьевская летопись). И хан решился на приступ – пока разлив рек не отрезал окончательно подступы к городу и не сделал штурм невозможным.

* * *