Русь нордическая

Из восточного залива солнце,
Как из недр земных, над миром всходит

,По небу пройдет и канет в море.
Где ж пещера для шести драконов?
В древности глубокой и поныне
Солнце никогда не отдыхало,
Человек без изначальной силы
Разве может вслед идти за солнцем?
Расскажи нам, отчего ты тонешь
В беспредельных и бездонных водах.
И какой таинственною силой
Обладал Лу Ян? Движенье солнца
Он остановил копьем воздетым.
Много их, идущих против неба,

Власть его присвоивших бесчинно.

Я хочу смешать с землею небо,
Слить всю необъятную природу
С первозданным хаосом навеки[113].

В этом поэтическом шедевре, насквозь пронизанном солярно-космическими реминисценциями, в каждой строке ощущается космопланетарное мировоззрение гиперборейца-солнцепоклонника. Но внимание читателя хотелось бы привлечь не к поразительному по глубине философскому космизму, особенно замечательному в последних трех строках. И даже не к перекличке с известным библейским сюжетом, когда китайский полководец Лу Ян, подобно ветхозаветному Иисусу Навину, во время битвы останавливает солнце. Я хочу обратить внимание на удивительное указание ЛиБо относительно того, что в глубокой древности (впрочем, как и поныне) «солнце никогда не отдыхало». Это можно интерпретировать в следующем смысле: в далеком прошлом солнце светило постоянно, не уступая место ночи.

Выше уже упоминалось о беспримерном плавании китайского флота в 1421/23 годах в северных широтах мирового океана. Есть все основания полагать, что китайцы, помимо всего прочего, искали также и следы полярной прародины. О результатах, к сожалению, неизвестно. Зато известно, что позже китайские мореплаватели предпринимали неоднократные попытки достичь арктических вод и земель. Однако к тому времени северный морской путь перестал быть судоходным, и корабли, натолкнувшись на непроходимые льды, ни с чем возвращались назад…

Безусловно, одной духовной стороны в жизни этносов (а в прошлом — протоэтносов) недостаточно. К ней необходимо приплюсовать жизнестойкость, целеустремленность, свободолюбие и волю к победе. Без соединения этих качеств с духовностью ни положения великой державы, ни лидерства на мировой арене достичь невозможно, как невозможно и удержание однажды завоеванных позиций. Ин-доарии, составившие некогда костяк молодой и необычайно активной индоевропейской протоцивилизации, после завоевания полуострова Индостан и ассимилирования населявших его дравидских народов в дальнейшем утратили пассионарный импульс и, несмотря на наличие величайшего духовного наследия древнеарийского прошлого, превратились в достаточно пассивную и консервативную нацию, которая оказалась неспособной противостоять ни нашествию Александра Македонского, ни вторжению мусульман, основателей империи Великих Моголов, ни колониальным захватам англичан, превратившим Индию в провинцию Британской империи.

Судьба же соседа современных Индии и Пакистана — Афганистана — совершенно иная. Костяк его в основном индоевропейского населения составляют потомки древних ариев, быть может, менее других отступивших от примординальных традиций. У них, как, впрочем, и у других афганцев, сохранилась поразительная жизнестойкость, свободолюбие и воля к победе: никому и никогда не удавалось покорить или закабалить афганский народ. Но для того чтобы быть большим чем он есть на самом деле, ему не хватает второй составляющей — высокой духовности, наподобие той, что имеет место у индийцев.

В определенной мере своеобразной «миграционной моделью», в главных чертах повторяющей обычаи древних ариев, до недавнего времени оставались цыгане, народность индоевропейского происхождения, говорящая на одном из языков индийской группы и на протяжении многих веков и тысячелетий кочевавшая по разным маршрутам Европейского континента. Нынче кочевнический импульс цыган, которых еще недавно невозможно было представить без кибиток и табора, практически сошел на нет, и они почти повсеместно перешли на оседлый образ жизни. Тем не менее в их характере и поведении по сей день живы древние арийские традиции и явственно проступает «страннический» архетип коллективного бессознательного, сформировавшийся в пору массовых гиперборейских миграций.

* * *