Русь: от славянского расселения до Московского царства

Речь идет о захвате русским князем по имени «Хельгу», т. е. Олегом, хазарского города на восточном берегу Керченского пролива (будущей Тмуторокани),[198] последующем его поражении от хазарского наместника, вынужденном походе на Константинополь, новом поражении и уходе в «Персию». Детали описания похода на Византию (четыре месяца боев, гибель русского флота от греческого огня) совпадают с тем, что известно о походе Руси на Константинополь 941 г.; последующая же гибель русского войска вместе со своим предводителем в Южном Прикаспии напоминает известия арабских источников о действиях русов во время похода в Закавказье в 943–944 гг. Поэтому в историографии сведения «Кембриджского документа» связываются именно с событиями 1-й половины 40-х гг..[199] Однако согласно летописям, Льву Диакону и Лиутпранду Кремонскому, предводителем похода 941 г. был Игорь,[200] а русский князь по имени Олег умер, согласно Начальному своду конца XI в., в 922 г.,[201] а по ПВЛ — в 912 г..[202] Предлагались следующие объяснения этому противоречию: 1) «Хельгу» — второе имя Игоря;[203] 2) Хельгу — независимый от Киева русский князь;[204] 3) Хельгу — предводитель, зависимый от Игоря;[205] 4) Хельгу — это тот же Олег «Вещий», в действительности продолжавший править на Руси до начала 40-х гг.; Игорь участвовал в походе 941 г., но верховным правителем стал только после этого, т. к. Олег в Киев не вернулся;[206] 5) Хельгу — это другой князь по имени Олег, правивший на Руси между Олегом «Вещим» и Игорем, до поражения 941 г..[207]

Как и в случае с текстом о «трех группах русов», приходится отмечать, что перевод термина, обозначающего правителя (в данном случае древнееврейского «мэлэх», родственного арабскому «малик»), словом «царь», обозначающим именно и только верховного главу, затемняет дело. Речь идет несомненно о «князе», и «мэлэх Руси» — это не более чем «князь русский», термин, который в древнерусском языке мог прилагаться к любому представителю правящей династии.[208] Поэтому нет оснований вслед за сторонниками первой и двух последних интерпретаций видеть в Хельгу-Олеге киевского князя, верховного правителя Руси.[209] Нет ничего экстраординарного и в совпадении имени этого предводителя с именем Олега «Вещего» (ср. двух Игорей — дядю и племянника — в тексте договора 944 г.).

Скорее всего, Хельгу-Олег был одним из представителей правящего в Киеве княжеского рода. Император Роман предложил Руси союз против Хазарии, и Хельгу-Олег был направлен с войском на хазарские владения в районе Керченского пролива.[210] Поскольку наместник Песах после получения вести о захвате Самкерца двинулся не на Хельгу, а на крымские владения Византии, а позднее не отвоевал Самкерц, а только «нашел» взятую там «русами» добычу, следует полагать, что князь в захваченном городе не задержался: обогатившись добычей, он вновь вышел в море (где был неуязвим, т. к. хазары не имели флота). Песах осадил Корсунь (Херсонес Таврический)[211] — центр византийской провинции в Крыму. Слова «заставил их платить дань и выполнять работы» говорят, что он не смог взять город, но добился заключения с византийцами мира на выгодных для Хазарии условиях.[212] Последующее указание, что Песах «поразил всех находившихся там мечом», имеет в виду пребывавших в Корсуни «русов».[213] Поскольку их убийство произошло уже после заключения хазарско-византийского соглашения, очевидно, что эти «русы» были выданы хазарам корсунянами. Затем наместник двинулся на Хельгу. Ясно, что последний еще не вернулся на Русь, поскольку взятая в Самкерце добыча находилась при нем (не говоря о том, что хазарский наместник Боспора не мог обладать такими силами, чтобы решиться на поход через степи в Среднее Поднепровье[214]). Скорее всего, Хельгу пришлось зимовать в Причерноморье (может быть, в районе Днепровского устья, известном как место зимовок русских флотилий из договора 944 г.[215]), и поэтому он вынужден был долгое время биться с хазарами, не имея возможности уплыть на Русь. В конце концов был заключен мир с условием, что «русы» выступят войной против Византии. Хельгу-Олег, осознавая недостаточность своих сил для похода на Царьград, сумел привлечь к участию в этом предприятии киевского князя Игоря. Аргументом для этого послужила, очевидно, выдача хазарам находившихся в Корсуне «русов» — явное нарушение византийцами союзнических обязательств. Игорь, потерпев под Константинополем неудачу, вернулся в Киев, а Хельгу-Олег предпочел на Русь не возвращаться и, сохраняя союз с хазарами, попытался обосноваться в прикаспийских землях.

В целом можно признать, что данные «Кембриджского документа» оснований для пересмотра политической истории Руси 2-й четверти Х в. не дают.[216]