Русь: от славянского расселения до Московского царства

Еще на рубеже XIX–XX вв. была высказана гипотеза о соответствии культур длинных курганов и сопок двум известным по русскому Начальному летописанию восточнославянским общностям — соответственно кривичам и словенам.[65] В настоящее время ее последовательно отстаивает В. В. Седов. Он полагает, что ранние кривичи — это население культуры ранних длинных курганов, пришедшее из Повисленья в V в. С VIII столетия кривичи занимают смоленско-полоцкий регион (смоленско-полоцкая группа длинных курганов). Тогда же в Приильменье появляется новая славянская группировка — словене (культура сопок).[66]

Однако распространены и мнения о неславянской принадлежности данных групп памятников. Ранние («псковские») длинные курганы связывали с балтскими и прибалтийско-финскими племенами, поздние («смоленско-полоцкие») — с балтами; в населении, оставившем сопки, предполагали выходцев из Скандинавии и приладожскую «чудь» (финнов).[67]

В последнее время в изучении проблемы заселения славянами будущей Новгородской земли произошел существенный сдвиг, связанный с исследованием А. А. Зализняком древненовгородского диалекта на основе главным образом новгородских берестяных грамот. В нем были выявлены черты, близкие с западнославянскими (в первую очередь лехитскими), а также южнославянскими (в первую очередь словенским) языками; более того, обнаружилась черта, отличающая древненовгородский диалект от всех славянских языков средневековья, — отсутствие в нем т. н. «второй палатализации» (перехода к, г, х в ц, з, с перед  или и). Исходя из этих наблюдений, А. А. Зализняк и В. В. Седов сформулировали тезис, согласно которому «носителями» отсутствия второй палатализации были кривичи: именно они явились древнейшим славянским населением Новгородской земли.

А. А. Зализняк отметил, что внутри древненовгородского диалекта выделяются два слоя — западный и восточный. Отсутствие второй палатализации — черта западного происхождения. Поскольку на западе Новгородской земли (на Псковщине) обитали кривичи, эту черту следует связывать именно с ними и считать кривичей древнейшим славянским населением данного региона. Сходство же ряда других черт древненовгородского диалекта с языками сербско-словенской группы южных славян следует связывать с пришедшими позже словенами.[68]

В. В. Седов, сопоставляя выводы лингвистики с данными археологии, отметил соответствие территории древненовгородского диалекта региону распространения культуры ранних длинных курганов. Опираясь на мнение С. Б. Бернштейна и Ф. П. Филина, датирующих вторую палатализацию временем до середины 1-го тыс. н. э., он посчитал, что только у населения, пришедшего в регион озёр Псковского и Ильмень не позднее этого времени, данная языковая особенность могла отсутствовать. Следовательно, речь должна идти о населении, оставившем ранние длинные курганы, а им были, согласно отстаиваемой В. В. Седовым гипотезе, кривичи. Словене же явились второй волной славянского заселения на севере Восточной Европы, и с ними связана культура сопок.[69]

На основе этих выводов А. А. Зализняка и В. В. Седова (воспринятых как безусловно доказанные) построены работы С. Л. Николаева о кривичских диалектах.[70]

Однако точка зрения А. А. Зализняка встретила критику со стороны ряда лингвистов. С наиболее развернутыми возражениями выступил В. В. Крысько. Он, в частности, показал, что древненовгородский диалект носил еще более гетерогенный характер. В нем встречаются, наряду с праславянскими архаизмами, также праславянские диалектные инновации, восточнославянские диалектные инновации и псковско-новгородские инновации. Особенно сомнительно выделение «западного», псковского слоя как древнейшего. Оно основано на лексике современных народных говоров; при этом не принято во внимание, что в собственно новгородском регионе в позднее средневековье имели место насильственные выселения части местных жителей и, наоборот, поселения выходцев из других регионов Руси.[71]

К этому можно добавить, что в новгородских берестяных грамотах сочетаются «западные» и «восточные» (по терминологии А. А. Зализняка) черты, при этом первые в ранний период преобладают.[72] Но что касается отсутствия второй палатализации (языковой особенности, присущей несомненно древнейшему населению Новгородской земли), то оно в современных говорах прослеживается не только на западе, в Псковской области (хотя здесь примеры наиболее многочисленны), но и в Новгородской области и в регионе северо-восточной новгородской колонизации, поэтому утверждение о «западном» происхождении этой черты не звучит убедительно.[73] Кроме того, относительно времени, когда у славян произошла вторая палатализация, есть разные мнения: большинство исследователей датирует ее VI–VII вв., выдвигалась датировка II–IV вв. (на которую опирается В. В. Седов), но существует и точка зрения, что этот процесс имел место только в VIII — начале IX вв..[74]