Русь сидящая

Озвученное оказалось гораздо круче “Камасутры” и “Декамерона”, вместе взятых. Очевидно, что не слишком опытный следователь, составляя текст обвинительного заключения, находился под огромным впечатлением преступных деяний массажного салона, где трудилась Карина.

Были подробнейшим образом описаны все услуги “по прайсу”. С последовательностью действий “массажистки” и ответной реакцией клиента. А в перечне услуг были самые поэтичные названия “массажных” процедур: “Веточка Сакуры”, “Дуновение ветерка”, “Ласки Багиры”, не говоря уже об услугах “Раб и госпожа” или “Золотой дождь”. Следователь так увлекся, что у него получился не процессуальный документ, а черт знает что такое — как уж этот увлекательный порнорассказ зачитывали на суде, науке неизвестно.

Примечателен был раздел обвинительного заключения “Вещественные доказательства”. Главным орудием преступления, приобщенным к материалам уголовного дела в качестве “вещественного доказательства”, был флакончик масла “Джонсон-бэби”, посредством которого (масла, естественно) клиент доводился до состояния, предусмотренного в прейскуранте как точка окончания оказания оплаченной услуги.

Да, и самое главное! Основным доказательством вины подсудимой были две (!) контрольные закупки. Как будто одной было мало для оперативных сотрудников, проводящих оперативно-розыскные мероприятия по легенде “клиент приходит в бордель”. Заканчивалась контрольная закупка как раз в той самой извергательной точке и описывалась в обвинительном заключении весьма подробно.

Увлеклись парни. Вложили в работу и душу, и тело, и ценный семенной материал. О чем честно составили рапорт.

А у Карины все закончилось благополучно. В июне, по хорошей погоде, она отбыла на этап, во время которого срок ее наказания закончился. Посмотрела она на колонию и уехала налегке домой.

Зоя-Ванна-Царица-Московская

В старом адвокатском мире есть много легенд и былей. Старый адвокатский мир — он не по возрасту такой, а по отношению к профессии, old school. Новый адвокатский мир — это мир новых русских, мир беспринципный, работающий по заносам; это не адвокаты и даже не мелкие слуги дьявола: так, шелупонь, пивасик и вобла с помощником прокурора. Old school тоже не ангелы, но это красота. Полет, вдохновенье, преферанс и неловленный мизер, а также коньяк с заслуженным артистом. Ну и уважение к праву, конечно.

…Однажды к бодрому, местами скандальному и очень хорошему адвокату Александру Островскому (однокашнику Айвазянца, ныне известного как Добровинский, они вместе ВГИК оканчивали) обратился известный певец. Назову его Сергей Зенкин. Певец очень расстроился из-за того, что некий московский клуб нетрадиционных сексуальных меньшинств принял его в свои члены, не спрося его согласия. Сергей Зенкин как-то не скрывал своих увлечений, а, напротив, всячески подчеркивал природную красоту помадой и красивыми платьями, к тому же и пел преизрядно, посылая воздушные поцелуи хорошеньким юношам.

Так что чем огорчился Сергей Зенкин, мы не знаем. Но факт огорчения был налицо. Александр Островский со своей кипучей энергией взялся за дело и обратился с иском о защите чести и достоинства в Пресненский суд, больше известный как Зоологический, по имени улицы и по царящим нравам. Дело попало к молодому интеллигентному судье Антону Вацлавичу Соколовскому. Судья с учетом веяний тех времен — а это была середина 90-х — довольно логично рассудил, что в факте заочного принятия в клуб лиц нетрадиционной ориентации вряд ли может содержаться компрометирующая информация. Которая, ко всему прочему, еще и была широко освещена в СМИ.

Печально известная статья 121 УК (срок за гомосексуализм) к тому времени давно уж была отменена — и напротив, сие явление стало модным. Будь на месте Александра Островского заурядный адвокат, у него бы опустились руки и все остальное. Но Островский не привык сдаваться и решил обратиться в Мосгорсуд с кассационной жалобой. Всем очевидно, что при обычных обстоятельствах кассационная жалоба была бы отметена Мосгорсудом как необоснованная. Адвокат Островский решил проблему иначе.

С помощью друзей и подруг он незамедлительно собрал Первое торжественное заседание московского клуба лесбиянок, в который заочно была принята знаменитая председатель Мосгорсуда Зоя Ивановна Корнева (она же “Зойка — царица московская”). Зоя Ивановна — человек сталинской закалки, несгибаемой воли: поговаривали, что плакала она в своей жизни дважды. А именно 22 июня 1941 года и второй раз — от выходки адвоката Островского. От имени московского клуба лесбиянок, избравшего нового почетного члена, он направил председательше Мосгорсуда пышные надушенные букеты и самые льстивые поздравления с вышеизложенным обстоятельством, заметив, что само по себе оно не может компрометировать уважаемого судью, учитывая недавнее решение Пресненского суда. А в случае утверждения данного решения Пресненского суда кассационной инстанцией Мосгора можно смело размещать информацию об этом в прессе.