Русь Татарская. Иго, которого не было

Уже в 1695 году Петр предпринял Первый Азовский поход, окончившийся неудачно в сентябре того же года из-за отсутствия флота и отдаленности баз снабжения. После чего в Воронеже было развернуто строительство гребной русской флотилии, и в мае 1696 года 40-тысячная русская армия под командованием генералиссимуса А.С. Шеина приступила к осаде Азова, сочетая ее с морской блокадой. В июле 1696 года крепость сдалась. Так был открыт первый выход России в южные моря, однако доступ к Черному морю тогда получить не удалось по причине противодействия Османской империи. В 1711 году, по Прутскому договору, Азов пришлось отдать туркам.

Вслед за действиями на южном направлении Петр решил предпринять боевые действия против Швеции за выход к Балтийскому морю. 19 августа 1700 года Россия объявила ей войну. Уже в октябре 1702 года русские войска захватили крепость Нотебург (Шлиссельбург), а весной 1703 года – крепость Ниеншанц в устье Невы. В мае 1703 года началось строительство Санкт-Петербурга. Выход к Балтийскому морю был пробит. В 1709 году состоялось Полтавское сражение, и армия Карла XII была разгромлена.

Благодаря господству Швеции на море Северная война затянулась, но в 1714 году созданный Петром Балтийский флот сумел одержать первую победу в Гангутском сражении. Наконец, предпринятые русскими в 1720 году десанты на шведское побережье подтолкнули Швецию к активным переговорам, и в августе 1721 года между ней и Россией был заключен Ништадтский мир. Россия получила выход в Балтийское море и присоединила территорию Ингрии, часть Карелии, Эстляндию и Лифляндию.

Непосредственно после Северной войны Петр предпринял Каспийский поход 1722–1724 гг. В июне 1722 года из Астрахани по Каспию отплыл 22-тысячный русский отряд. В августе ему сдался Дербент, однако экспедиционный корпус из-за проблем с провиантом был вынужден вернуться в Астрахань. В следующем, 1723 году был завоеван западный берег Каспийского моря с крепостями Баку, Рештом, Астрабадом. В сентябре 1723 года Персия и Россия заключили Петербургский договор, согласно которому в состав Российской империи включалось западное и южное побережье Каспия с городами Дербент, Баку и провинциями Гилян, Мазендеран и Астрабад. По Стамбульскому договору от 1724 года Турция признала все приобретения России в западной части Каспийского моря.

Таким образом, Петр I прорубал окна не только в одну лишь Европу.

Это обстоятельство следует понимать со всей возможной ясностью. Что же касается культуртрегерства Петра I, т. е. стрижки бород и обряжания бояр в колготки по западноевропейской моде, то здесь существует ряд нюансов. Петра Алексеевича более всего интересовали естественные, точные науки и техника, а эти вещи не входят в комплекс национальных культур. Они интернациональны по своей природе. Посему не следует удивляться, что величайший российский прогрессор иногда говорил и такие циничные слова: «Нам нужна Европа на несколько десятков лет, а потом мы к ней должны повернуться задом»[115].

Между тем, внешняя политика Петра I на черноморском, балтийском и каспийском направлениях не являлась вновь им изобретенной, а лежала в контексте политики русских царей начиная с Ивана III и в целом уходила в совершенно дремучие времена. Что же касается проблем с Турцией и подвластным ей Крымским ханством, то они начались, как известно, с 1475 года, т. е. с завоевания османами крымского христианского княжества Феодоро (Готия), генуэзских колоний и последующего попадания Крымского ханства под вассальную зависимость от Османской империи. До сего момента отношения Московии и крымских татар были вполне дружественными.

К примеру, в 1474 году великий князь Московский Иван III заключил с крымским ханом Менгли I Гиреем союз, который продолжался до самой его смерти. Весной 1482 г. Иван III обратился к Менгли I Гирею с просьбой устроить вторжение в киевские земли. Хан взял Киев штурмом и ограбил его, прислав затем Ивану III часть трофеев из богатой добычи. Таким образом, киевский погром 1482 года, равно как и предыдущий разгром Киева Батыем в 1240 году, лежит в одном ряду деяний и подстрекательств великорусских государей, начиная с Андрея Боголюбского.

Поначалу европейские морские державы не обратили особого внимания на продвижение России к морям на северном и южном направлениях. Так, английские морские офицеры практически до конца XVIII века вполне свободно служили в русском военном флоте. По словам А.Т. Мэхэна, еще в 1770 году британские офицеры командовали русскими эскадрами и кораблями, и даже один английский адмирал получил разрешение поступить на службу Санкт-Петербургу, заручившись тем обещанием, что прежний его чин будет возвращен ему, когда он вернется на родину. Однако через некоторое время обстоятельства коренным образом изменились.