Обычно Пасха подходила уже, когда Весна вполне вступала в свои права. Всё было зелено, сады цвели, пели прилетевшие с юга птички, Солнце грело, и радость жизни охватывала всё живое. Вербная Неделя со своей зеленью отмечала Страстную. Люди шли приложиться к Плащанице, какой-нибудь старый, беззубый дед, сидя на завалинке, или «ризбе» (при-избе), шептал про себя, жмурясь на Солнце: «Дажьбо, греет как! Во как «яр-ует» солнышко!» Он вряд ли знал, да если бы ему и сказали, то не поверил бы, что его слова языческие и что, приложившись к Плащанице, поисповедовавшись и причастившись, он творит грех! С Пращуров так Русь верила, и дед тоже так верил. Он не знал, что такое грех в своей старческой невинности, которая, как всем известно, вроде ребячьей. Так и все верили, и обычаи держали, не зная, что хорошо, а что плохо с точки зрения православной. Вербу несли домой бережно и втыкали её в куличи. Так запекали зелёную ветку берёзы наши Предки-Славяне, празднуя Дажьбов-День, Ярил-День, Велик-День. Запекали они её в ржаное тесто большого медовика с орехами, можжевеловой ягодой, разными известными тогда пряностями. Медовик был в виде Круга, или Кола, Колеса, а означал он Солнце. По нему шли стрелы Перуньи, лучи из пшеничной муки, внутри же были сухие фрукты и берёзовая ветка с листьями в знак Весны, Бога-Яро, а из творога делали подобие наших творожных пасок, как их называют на юге, «сырных пасок». Сыр — загадочное слово. Оно произошло от ведического «Сурия» — Солнце. Для этого творог растирали с маслом, сметаной, мёдом и орехами и делали из него «курганы». К тому же дню в знак цветения красили варёные яйца в разный цвет. Это были как бы цветы Ярилы-Бога и их раскладывали на зелёной траве. Зелень эту получали так: брали конопляный кудель, фибру, заматывали в неё зёрна, поливали на тарелке каждый день — и к Пасхе всё прорастало зеленью. На неё клали яйца. В тот же день делали из масла барашка-Ягнёнка-Агнца в знак Бога-Агни и резали во славу Сурии птицу, Агнца, кололи поросёнка, пекли его на
ХАРАКТЕР ВЕЛИКО-ДНЯ