Русалии

Макс поставил ногу на фундамент домика, схватился руками за подоконник, подтянулся и оказался с ней лицом к лицу.

– Поцелуй меня и я уйду.

– Ладно… – прошептала Алекс, обняла его за шею, поцеловала в губы долго, нежно. Потом вздохнула, – Спокойной ночи.

Макс очень хотел тоже её обнять, но приходилось держаться за подоконник, чтоб не свалиться.

– А можно ещё?

– Нет. И ты обещал пойти спать.

– Да. Хорошо, – он спрыгнул вниз, – Спокойной ночи, Саша. Я тебя люблю.

Она кивнула, закрыла окно и задёрнула занавеску.

Макс пошёл к дому. Во дворе он погасил фонарь над беседкой, проверил ворота и калитку, в доме снова заглянул к Лёне, сын сладко спал.

Голова начинала болеть, не дожидаясь утра. Макс решил загодя принять таблетку, прошёл в кухню, посмотрел в окно. В рассветной дымке по улице шла женщина, высокая, стройная, в чёрном приталенном плаще. Лица было не разглядеть, Макс лишь успел заметить, что у неё чёрные волосы выше плеч, и почему-то показалось, что женщина улыбается.

«Что за чёрт? Идёт как будто со станции, но первая электричка только в семь часов…»

Он пожал плечами, проглотил таблетку и отправился спать.

Глава 8

Проснулся Макс от громких голосов во дворе. Посмотрел на часы. Схватился за голову.

«Десять! Собаки голодные взаперти сидят!»

Он вскочил, пошатнулся, к горлу подкатила тошнота, правый висок выстрелил резкой болью. Макс постоял, отдышался. Немного отпустило. Тогда он аккуратно, стараясь не наклоняться и вообще не смотреть вниз, надел джинсы, майку и пошёл из дома.

В дальнем углу двора, у забора, стояли Алекс с Макарычем и изо всех сил трясли гамак с участковым.

– Он живой вообще?! – зло спросил Макарыч.

– Дышит, – ответила Алекс.

– Что это вы делаете? – удивился подошедший Макс.

– Пытаемся разбудить нашего блюстителя порядка, – не глядя на Макса, ответил Макарыч, – Мне кажется, он впал в кому.

Макс, стараясь не смотреть Алекс в глаза, спросил:

– Саша… мм… ты к собакам не заглядывала?

– Заглядывала, – она продолжала трясти гамак, – Покормила и выпустила. Биглята в вольере, лабрадоры у себя.

– С-спасибо… – пробормотал Макс, – А зачем вы его будите?

– Чтоб он приступил к своим обязанностям, – сказал Макарыч, – В деревне снова смерть. Марина отошла.

– Куда?

Макарыч внимательно посмотрел на Макса, покачал головой. Алекс перестала валтузить Дениску, отдышалась:

– Марина, домработница Бонье, лежит мёртвая возле своего дома. Её нашла Снежана. Она шла за утренним молоком для девочек и увидела тело… Да, просыпайся ты! – она зло стукнула Дениску по плечу, тот счастливо улыбнулся, прошептал «Мама» и продолжил спать.

– Полицию вызвали?

– Не знаю, – пожал плечами Макарыч, – Снежана побежала домой, Влад её запер с детьми, сходил к Марине, убедился, что она мёртвая, пошёл искать по деревне этого деятеля, зашёл ко мне… Я ему сказал, что участковый, скорее всего, у тебя спит. Тогда Влад отправил меня сюда, а сам остался дежурить у неё во дворе, чтоб никто туда не заходил и не топтался… – он перевёл взгляд на Марченко, – По-моему, это бесполезно.

– Вы неправильно его будите, – сказал Макс, – У них в семье по-другому принято.

Макс сходил в дом, вернулся оттуда с маленьким ведёрком, зачерпнул воды из бочки и опрокинул всё ведро на голову Дениски, Алекс с Макарычем едва успели отскочить.

Дениска дёрнулся, плашмя выпал из гамака на землю, мгновенно, как неваляшка, встал, и ошалело посмотрел на окруживших его людей:

– Чего, похмеляться будем?

Макарыч закрыл лицо ладонями…

Алекс с Лёней остались дома, а мужчины отправились на происшествие. Бедного Дениску пришлось чуть не под руки вести. Макс до обеда пробыл во дворе Марины Шуйской, стараясь не смотреть на окоченевший уже труп.