Русалка на суше (СИ)

Первым моим порывом было зареветь и убежать куда-нибудь в женский туалет, чтобы другие сотрудницы со всего офиса прибежали меня жалеть и утешать. Только вот я не в чистеньком офисе, а капитан Гарт — не один из сотрудников. Собственно, таких фортелей я не позволяла себе еще с первых лет работы, а уж теперь и подавно пришлось загнать все эмоции куда подальше.

Сама виновата. Надо ж быть такой дурой, чтобы не видеть, насколько человек тобою тяготится.

Вдох-выдох, вдох-выдох, спокойно и уверенно:

— Вы не могли бы оставить нас с капитаном Гартом наедине?

— Это неприлично, — вклинился капитан. Ну, да, конечно, воспитание прежде всего.

— Мне плевать на приличия, — ответила холодно, а потом постаралась улыбнуться Марусу:

— Идите закажите там себе что-нибудь на обед. Мы еще обсудим условия работы, но питание и проживание будет за мой счет.

Матросы медленно, оглядываясь на капитана, вышли из комнаты. Почему-то у меня ощущение, что они за него боятся. Что я, монстр для них что ли? А, ну да…

— Что ж, давайте обсудим, — предложила я. — Присаживайтесь, капитан, в ногах правды нет.

— Что? — не понял он русский фразеологизм. Я внутренне чертыхнулась.

— Садитесь, — говорю, — от того, что вы стоите столбом, ситуация к лучшему не поменяется. Давайте спокойно и честно обсудим сложившуюся ситуацию.

Он помаялся, но все же опустился на кресло. Я смотрела на этого мужчину и не узнавала. Все те же светлые выгоревшие почти добела волосы, выдубленное ветром и солнцем загорелое лицо, серо-голубые, как зимнее московское небо, глаза. Скорбно поджаты губы, упрямо выдвинутый вперед подбородок. Он сильно отличался от человека, которого я впервые встретила на острове. Почему-то там, оголодавший, заросший многодневной щетиной и одетый в обрывки одежды он чувствовал себя уверенно и смело, а теперь, сытый и прилично одетый он был… а теперь у него не было команды, за которую он был в ответе, теперь он брошен и не нужен, он был зависим — от меня. И его это ломало.

Боги, как же я не заметила этого раньше? Дура слепая, никакой магический дар мне не помогает в самых обычных бытовых вещах. Уже все распланировала, уже всех облагодетельствовала.

— Вы не хотите на меня работать? — спросила тихо, сгорбившись на своем кресле.

Я прямо-таки увидела по его эмоциям желание сказать «нет». Сказать и выйти вон… но он сдержался. Вновь поджал губы. Вздохнул тяжело и произнес совсем другое:

— Мне нужна эта работа.

Я заметила подмену понятий, но не стала акцентировать и зашла с другой стороны:

— А про какой долг шла речь?

Его эмоции полыхнули возмущением, но вида он не показал:

— Я должен расплатиться за уничтоженный корабль: четверть брату и половину гильдии торговцев, — я вспомнила, конечно, он же уже об этом рассказывал. Марус тогда еще сказал, что команда капитана не бросит и поможет расплатиться… кажется, только мальчишка был так наивен.

— И тебе обидно, что Хоруф бросил тебя с этими долгами, — предположила я.

— Будто я для себя старался, — проворчал капитан. — Будто не все вместе мы решили пойти в плаванье и поймать ту проклятую водную тварь, — он бросил в мою сторону извиняющийся взгляд, но не прервал речи: — Будто я делал это ради себя, а не чтобы защитить их, их детей и внуков! Будто это мне надо было рисковать всем ради их спасения!

Я вздохнула. Его обида была понятна:

— Но совладельцем судна являешься ты, капитаном тоже, и на тебе ответственность за утонувший корабль…

— Да. Я сам во всем виноват, — вздохнул он горько. — Мне не следовало в это ввязываться с самого начала.

Возможно. Но тогда я не знаю, как долго еще я бы сидела в одиночестве на дне моря. Мне-то их действия принесли выгоду.

Вспомнила и цену вопроса и решила, что не так все и страшно:

— Если будешь работать на меня, то к концу сезона штормов я заплачу тебе шесть золотых,

— предложила я баснословный гонорар, — сможешь расплатиться со своими долгами.

— Благодарю вас, госпожа, — он склонил голову, но эмоции его все еще оставались ужасными: ярость, безысходность, почти ненависть. Я никак не могла понять, почему.

— Что-то еще не так? — спросила растерянно.

— Все прекрасно, госпожа, — опять короткий поклон и вспышка скрытого гнева.

Черт, эти экивоки мне надоели. Я напрягла свое ментальное чутье, пытаясь вспомнить то, как работала в пустыне с полуорком, вцепилась в эмоциональную сферу Гарта, которая окружала его словно аура, и прошипела сквозь зубы:

— Говори уже! Что не так?

— Н-нет, — с трудом выдавил он из себя.

— Говори! — я уже шипела, не хуже змеи, Кракен косился на меня с веселым любопытством, сбивая настрой. — Хватит этих твоих придворных премудростей, сейчас мы наедине, никто не узнает, что ты скрываешь. Говори сейчас же!

— Вы узнаете, — едва сумел выдавить из себя он, сопротивляясь моему давлению.

Твою ж дивизию!

— Я и так уже знаю, я чую, я русалка — ты не забыл? Я чувствую каждую твою эмоцию, вижу твой гнев, ненависть и безысходность. Я хочу знать, почему это с тобой творится? Я же дала тебе возможность расплатиться по долгам без особых хлопот…

Он вдруг резко вскочил со стула, так что тот повалился назад: