Русалка в академии

Первая половина мероприятия состояла в том, что разнообразные важные сановники и главы Великих Родов дарили Халифу подарки. У меня создалось впечатление, что делают они это только ради того, чтобы похвастаться своим богатством и лишний раз засветиться перед светлыми очами правителя. При этом ведь никакого конкретного повода у этого приема, можно сказать, и не было. То есть официально его приурочили к годовщине какой-то там битвы трехсотлетней давности, но это был не ежегодный праздник, просто Халифу захотелось прием — вот и устроили прием. Оказалось, впрочем, что правитель отдаривался в ответ на подарки или дорогими дарами, или даже землями. Как я поняла позже, земли эти были из категории тех, что в прошлом году во время засухи аристократы «уступили» Халифу в управление, чтобы не платить полгода налоги. Сейчас же ситуация с водой более-менее стабилизировалась, поэтому они витиевато и исподволь выпрашивали все обратно. Правда, не всем это удавалось, как я поняла, некоторые получали просто золотые подарки и оставались недовольны, другие получали земли, но то ли меньше, то ли не те, на которые претендовали.

Закончив обмен подарками, Халиф дождался, пока все затихнут, а потом начал свою речь, а служанка тихонько наклонилась ко мне и начала переводить. Кое-что я уже понимала, но с пятого на десятое, так что прислушивалась к ее словам.

— Все вы знаете, что недавно страшная болезнь подорвала мои силы, Духи Пустыни пытались лишить вас вашего правителя. — Ну, да, официально версия об отравлении не звучала, а вина за болезнь валилась не на слабое здоровье самого правителя, а на мистических существ. — Но Стихии в мудрости своей послали мне спасение! — все присутствующие сделали знак четырех стихий вслед за Халифом и изобразили на лицах подходящие выражения. — Сегодня не только годовщина славной битвы, но и день, когда я хочу поблагодарить моих спасителей! — Кажется, мой выход. — Стихии решили, что мне еще рано умирать, что я еще должен многое сделать для своего народа, а потому послали мне спасение. В награду за возвращение меня к жизни я решил отдать территорию такой величины, которой никогда прежде не владел ни один Великий Род: сто тысяч фье! — Халиф принял из рук секретаря перевязанную лентой грамоту, а в зале возмущенно зашептались. Честно говоря, я не представляла, что за единица измерения это «фье» и сколько это в километрах, но местных проняло. — Я дарю эту землю и избавляю ее владык от любых налогов в казну Халифата, избавляю жителей этой земли от необходимости исполнять другие законы, кроме тех, что назначит владельцы этой земли. Земля эта будет наследоваться потомками или по завещанию, и никто не в праве оспорить моей воли, скрепленной силой Стихии Земли, да будет так! — провозгласил Халиф, и зеленый изумруд, венчающий его трон, ярко сверкнул мощной энергией стихии. Даже возмущенные шепчущиеся придворные чуть склонились, ощутив это влияние, а я подумала, что, вполне возможно, что этот артефакт остался еще со времен правления на этих землях дриад. — Прошу, принять мою благодарность: госпожу Арину Бороув! — провозгласил Халиф, и я выехала вперед, ближе к его трону, публика вяло зааплодировала. — И принца Яриса Халифатского, моего сына!

Зал замер, забыв об аплодисментах и перешептываниях. Я тоже напряглась. В наступившей тишине гулко раздались шаги Яриса. Он медленно с каменным выражением лица подошел к трону и поклонился, не сгибая спины, будто кол проглотил. Два свертка пергамента легли в наши с Ярисом руки, мы еще раз поклонились и аккуратно отошли в сторону.

— Что он отдал? Он подарил этой имперке и своему байстрюку земли в новых оазисах?! Он не мог отдать новые оазисы?! — зашелестел зал.

— Мой господин, — поклонился один из советников Халифу.

— Да, друг мой?

— Вы не сказали главного.

— Чего же?

— Вы не объявили, что же за земли получили ваши спасители? Мы не можем порадоваться за них, пока это не известно.

— Я не сказал? Должно быть, отвлекся на красоту госпожи Бороув, — рассмеялся Халиф. — Я подарил им земли, которых они заслуживают. Я отдал всю территорию Мертвой пустыни.

Зал замер, а потом аристократы расплылись в улыбках, зааплодировали, отовсюду раздались поздравления. Почему-то мне показалось, что этот диалог был подготовлен и разыгран нарочно.

Многие стали подходить к Ярису, поздравлять, улыбаться, представлять своих жен и дочерей. Я же сделала служанке знак наклониться и тихонько спросила ее на ухо:

— Что это значит?

— Что, госпожа?

— Что изменилось? Почему аристократы иначе ведут себя с Ярисом?

— Правитель признал его сыном, — пояснила она.

— Но разве никто не знал, что он сын Халифа?

— Да, конечно. Но он назвал его принцем, а значит сыном, чего прежде официально не бывало. Это значит...

— Это значит, что он сделал его потенциальным наследником?

Девушка лишь кивнула.

Твою ж!..