Русалки. Выбор (СИ)

— Отчасти. Помощь Охотникам не перекладывает на него их вину. Да, делает его виноватым в том, что всё сложилось, как сложилось, но Охотников из уравнения не исключает. В реальном мире, Света не бывает одного главного злодея, виновного во всех проблемах. Мы все в чём-то виноваты. Кто-то больше, кто-то меньше, но все. Это нас не извиняет, но и не делает вселенским злом. — Это я понимала, но понять и принять — разные вещи. — Света, не обижайся, но сейчас в тебе говорит юношеский максимализм. И это неплохо в целом, но плохо для ситуации. Если бы ты была старше, то понимала, где заканчиваются книги и начинается реальность. С опытом это придёт. Просто постарайся, пока этого опыта у тебя нет, наделать меньше ошибок, о которых потом придётся жалеть всю долгую жизнь.

— Меньше?

— Какое-то количество ты всё равно сделаешь, как бы осмотрительна не была. Мы все их совершали и продолжаем совершать, вне зависимости от опыта и возраста. Разница только в последствиях и их количестве. И я, возможно, совершаю одну из таких ошибок.

Честно попыталась переварить, но покачала головой:

— Я запуталась.

— Разберёшься. Пока просто запомни это.

Уже позже, когда я выпила то ли третью, то ли четвертую чашку, и мы переместились в гостиную, дедушка словно бы между делом поинтересовался причинами увеличения храмовой части поля. Солгать я не смогла, потому подтвердила его предположение:

— Услышала. Подводная.

— Неожиданно. — Ответ дедушку, кажется, не просто удивил, а по-настоящему шокировал. С удивлением он справился не сразу. — Впрочем, чему я удивляюсь? Ты же русалка. В энном поколении причем. — Что-то с водной магией мне это не слишком помогало. — Да и обстоятельства, как я понимаю, располагали. Ты же в это время проходила то испытание с артефактом?

Снова кивнула, не став спрашивать, откуда он узнал про артефакт. С его положением в этом не было ничего удивительного.

— И что теперь?

— Возможно, это случайность. Боги любопытны и иногда совсем не против вмешаться, а, будучи скрыта Тринадцатью от остальных смертных, ты была чрезвычайно соблазнительной мишенью для любой из богинь. А у тебя к тому же в поле остаётся часть моего. Оно само по себе могло послужить проводником.

— Поле от поля?

— С богами так просто это не работает. Тут скорее сыграла сама возможность вмешаться твоими руками.

— И чем мне это грозит?

Дед пожал плечами. Кажется, ответа у него не было.

Больше ни о чём он не спрашивал. Похоже, новость об ответе Подводной богини выбила его из колеи чуть более чем полностью. Я со своими вопросами тоже не лезла, предпочтя этому приведение себя в порядок. Всё-таки даже банально умыться в Лабиринте было особо негде. Когда же я вернулась из ванной, в гостиной помимо деда обнаружилась ещё и мама, и стало уже не до разговоров о политике, проблемах и перспективах. Я просто хотела побыть с ней. Можно даже ни о чём не говорить, просто побыть рядом.

— Ох, Света, — вздохнула она, когда я, усадив её рядом с собой, положила голову ей на плечо.

Отлучившийся на кухню дед, вернувшись, только головой покачал и, попросив сразу же связаться с ним при малейшем подозрении на опасность, исчез в портале. Мы наконец-то остались вдвоём с мамой.

— Ты в порядке? — первым делом поинтересовалась она.

— Более менее, — не стала её пугать я. И перевела стрелки: — А ты? Дед опять никуда тебя не выпускает?

— Он хочет как лучше, и я понимаю это, — вот как хотите, но это прозвучало совсем не как смиренное принятие обстоятельств.

— Но его «как лучше» выходит «как всегда»? — догадалась я.

— Примерно так, — согласилась мама. И огорошила вопросом: — Огненные пытаются прорваться через Врата? Вулканическая активность возросла ведь поэтому?

От подобного понимания магического мира я в который раз обалдела, но всё же нашла в себе силы кивнуть. А потом попыталась несколькими фразами описать происходящее, неожиданно втянулась и начала уже не обрисовывать, а рассказывать. Без уточнения откуда что я узнала и лишних подробностей, но рассказывать. Мама слушала. И даже, кажется, все понимала, хотя о необходимости вставлять пояснения что есть что и кто есть кто я вспоминала только поначалу. Ей они, по всей видимости, и не требовались. В некоторых вопросах мама ориентировалась едва ли не лучше меня:

— Насколько я понимаю тактику Огненных, если прорыв отбит, их старшие вмешиваться не будут. Вот если бы огненной молодежи удалось вырваться, тогда в следующий прорыв пошли и те, кто постарше.

Кивнула:

— Я тоже что-то такое слышала. Но этот прорыв отличался от обычных. В нём участвовали древние Огненные. — Заметив, что она не понимает, пояснила: — Те, кто когда-то пришёл с Огненной богиней в Атлантиду и там и остался на тысячи лет. А их возможности несоизмеримы с возможностями обычных Огненных. И тут дело даже не в магической силе, хотя и в ней они, подозреваю, не уступают Маргарите Николевне или Вериссе, а в знаниях, умениях, возможностях.

Увиденное меня ужасало, но и не восхищаться той первобытной силой, что владели древние, я не могла. Это как с атлантийскими повелителями воды.