— Это у нас Домовой нянька и мамка для детей, а там, в германиях да прочих заграницах, его роль сложнее. — Домовой следит за порядком, может наказывать детей и еще докладывает Хозяину дома обо всех совершенных шалостях регулярно. — Вот Кир по привычке и опасается, по живости и неуклюжести он наверняка в доме Габриэля постоянно, что ни будь, ронял или разбивал и получал видимо регулярные наказания от Домового. Да вполне вероятно, что так и было, и мы тоже заметили, что Кир неуклюж и постоянно, что то цепляет, роняет, пугается и-за этого и как следствие снова, что то роняет. Мы на него никогда не ругались, а наоборот постарались убрать все, что малыш может нечаянно зацепить, и успокаивали когда он все — таки что ни будь, да ронял. А причина то поведения Кира была на виду, а теперь малыш разом успокоился, поняв, что Домовой может стать его другом и его опасаться не нужно.
Мы с нетерпением ждали малышку, готовились и переживали. И Любава, и я думали о том, сможем ли мы принять малышку и полюбить ее, как Кир будет относиться к девочке, ведь и он у нас живет то несколько дней всего. Киру у нас нравилось, и он с удовольствием нам помогал во всех домашних хлопотах, он быстро худел и стал быстрее двигаться. И хоть он не всегда понимал нас, а мы его, — это не особенно мешало общению, и Кир быстро учился говорить. Я же глядя на него переживала и злилась на себя, как я могла отказаться от него и столько времени вытравлять из себя любые воспоминания о нем. Чувство вины жгло меня, Любава поняла мои мучения, потрепав меня ласково по плечу сказала.
— Не вини себя, не ты так распорядилась. — И я боялась, что Кир снова будет между вами как заложник, а уж раз так все сложилось, значит, тому и быть, мы справимся.
Я всегда удивлялась, с какой скоростью, и на какие расстояния расходятся новости. Вот не видела долго Астахова, а он знает все мои приключения. И даже сейчас, малышку еще не привезли, а все в нашей Чудной деревне уже знали о пополнении в нашей семье. Даже про кота. Это я к чему вспомнила. Утром только проснулись и вышли мы все во двор, а нам уже подарок, да какой, да как красиво упаковано все. В большой нарядной коробке у крыльца, набор — все для кота. И я лишний раз порадовалась, что у нас котик только один. Если бы Кир громко выразил свое желание раньше и прилюдно, то боюсь, что нас тут же завалили котятами всех мастей и пород, устроив конкурс, — чей котик лучше. Хорошо, что его никто не понимал, а книжку с кисой он показывать чужим стеснялся. Кир так обрадовался новому подарку и тут же побежал намывать чашки коту, а Любава тихо вздохнув, понесла лоток в дом. Кто- то хорошо потратился, я тоже не удержалась и заглянула в коробку. Корм сухой, и влажный в маленьких пачках, но пачек очень много и все разные, видимо дарители не могли определиться со вкусами кота. Ошейник со звоночком, и какие — то да много — кошачьи игрушки. А фантик на веревочке это точно уже не актуально и немодно решила я, разглядывая яркие игрушки, и зачем коту ловить живых мышек, если у него теперь их набор красивеньких и безопасных. Вроде на выход из деревни идут все мимо нас, а мы никого не видели, что бы кто то вчера ездил в город и тащил большие сумки. Я махнула рукой и рассмеялась глядя как Кир и кот все еще, что то вытаскивают из коробки и рассматривают. У нас ведь в деревне не было ни одного животного, как то вроде и не запрещено, но ведь даже у ведьм кошек нет. Я люблю животных, но никогда их не держала, забот хватало и без них, да как то и никогда не переживала так что у нас нет кошки. А вот теперь потихоньку обрастаю и детьми и кошками. Я прислушалась к себе, вроде и ничего, — мне все нравиться, но я ведь и всегда была домашней. Это уж скорее приключения находили меня, а не их. Вот с такими мыслями после завтрака мы с Киром пошли полоть грядки, а Любава принялась за стряпню, хотя даже Кир хоть одним глазом поглядывал во двор, — мы ждали сегодня Лизавету. Ближе к обеду я увидела сначала коляску, а затем уж и Марину с натугой ее толкающую. Коляска просела и еле двигалась, так была нагружена. Питирим вышел ей навстречу, что бы помочь, Марина хотела отмахнуться, мол, сама. Но Питирим глядя на нее молча, но с осуждением отодвинул Марину, и почти на руках и с явным напряжением вкатил коляску в наш двор. Я же завидев Марину с коляской, рванула бегом отмывать руки от грязи. Марина снова была с животиком и выглядела потрясающе, она сильно округлилась, но это ей больше шло и делало ее мягкой и женственной и очень уютной.
— Не толкай, — крикнула я негромко, увидев, что она снова у коляски, — Ты с ума сошла такую тяжесть тянуть в твоем то положении.
Марина рассмеялась.
— Тебе тоже здравствуйте!
Она тоже внимательно оглядывала то меня, то Кира стоящего рядом, удивленно приподнимая брови.
— Ох, какой у тебя красивый сын, и дочку вот я тебе привезла, тоже красавицу.
Кир робко помахал Марине рукой.
— Он еще плохо говорит, язык мы только учим, — объяснила я Марине. — А зовут его Кир.