Русалочья заводь

Какая-то смутная мысль снова коснулась моего сознания, но я встряхнула головой, прогоняя ее. Не сейчас.

— Поешьте, а потом я вам расскажу, что к чему, — сказала я спокойно.

Лир нахмурился, но послушался. Куда ему деваться-то? На памяти ментальный блок, который он пробить не сможет. Лимфил постарался.

Пока они ели, я рассказала им про разговор с дедом, не упоминая того, что касалось Лира.

— А теперь я хочу услышать, что произошло в замке ведьмы, дайари, — невозмутимо сказал Лир, скармливая моему лимфилу шестой пирожок с яблоком.

— Он лопнет, — заметила я спокойно.

— Не отвлекайся, Ари. Говори. Иначе я с места дальше не сдвинусь.

Я глянула на Лира, потом на Эрана, который постарался спрятать улыбку. Его, кажется, наши перепалки забавляли. Или же он Лира не видел таким влюбленным?

— Ари, не тяни.

Я вздохнула и принялась рассказывать, стараясь при этом сгладить острые углы. Напрасно. Лир итак все понял, даже, то, что я не сказала. Я видела, как во время моего рассказа меняется его лицо, взгляд, эмоции. Серые глаза превратились в грозовые раскаты. Гнев? Бешенство? Ярость? Или все вместе?

Может, зря я попросила его вызвать Тезуэля на поединок, а не убить при первой же возможности? Но я ведь до сих пор верю, что так будет правильно.

Руки Лира сжались в кулаки так, что побелели костяшки, дыхание сбилось.

А ведь он вполне сейчас может наделать глупостей, — мелькнула в голове ужасная мысль. Вот прям сейчас встанет, вернется в замок и уничтожит там всех и вся, включая ведьму, ее дочь и Тезуэля заодно. Так, как раз плюнуть.

И самое страшное, что я не смогу его остановить. Даже не попытаюсь. Я ведь тоже еле сдержалась, когда пряталась там, за шторой в комнате, чтобы не выйти и не сделать что-нибудь такое брутальное. Наказать, как русалка наказывает. Просто не было магии еще — раз. Нужно было спасать других — два. И это не было выходом — три. Я ведь могла проиграть. Не так. Надо подождать. Я даже губу прокусила до крови, до сих пор ссадина болела.

Лир в своем праве. Я знаю, что он будет защищать меня всегда. До последнего. И дело тут не в том, что я — его дайари. Дело тут в том, что он так устроен. Лир — из тех мужчин, что готовы умереть за тех, кого любят всем сердцем. Но при этом будет идти до конца, если останется хоть один шанс выжить и спасти их. И я пойду за ним. Пойду с ним, потому что верю ему и в него.

Если он не победит Тезуэля и будет умирать, то умереть вместе с ним легче, чем пытаться жить без него. Зачем тебе бессмертие, если рядом нет того, кого ты любишь? Нет его дыхания в спину ночью, нельзя услышать стук сердца под ладонью, нельзя смотреть в стальные глаза, наполненные непонятно чем. Как же хорошо, что я — его дайари. Глядишь, станет осмотрительнее. Рисковать собой меньше будет, зная, что рискует еще и мной и вообще…

— Ари, выходи за меня замуж, — сказал Лир спокойно, смотря мне прямо в глаза, и обрывая все мои мысли. — Прямо сейчас.

Глава двадцать вторая

Среагировать хоть как-то на это его предложение и спокойный тон, я не успела, потому что Эран рассмеялся.

— Советую согласиться, — заметил эльф. — Я проведу церемонию. Иначе он не отстанет, Ариадна.

Я оторопело смотрела на Лира. Интересно, он, действительно, спокойно все воспринял, или просто еле сдерживается?

— Второе, — ответил мне маг, не сводя с меня потемневших глаз. — И я не услышал твой ответ на мой вопрос.

— Да, — сказала я, резко выдохнув, понимая, что ему нужно от меня именно это слово.

— Эран, ничего, что тут будет твориться магия? — спросил Лир эльфа спокойно.

— Дед Ариадны прикроет, — сказал владыка, улыбаясь. — Все-таки единственная внучка замуж выходит.

То, что творилось дальше, я просто ошарашено наблюдала со стороны. Освященная светлячками поляна, усеянная лепестками белых роз, Эран в белоснежных одеждах, Лир — в черном костюме с красным плащом (костюм темного мага, как я поняла) и я….

Платье, которое сотворил Лир, было белым, почти невесомым, расшитое жемчужинами и серебром, а волосы легли каскадом на плечи. Эран окутал их снежными грезами — цветами невесты.

Да уж, творить магию эти двое явно умели.

Лир взял меня за руку, и мы вместе встали перед Эрангителем Светлооким.

Эльф стал нараспев читать слова обряда на незнакомом мне языке, но очень древнем. Слов я не понимала, но как тогда, на свадьбе Даринель и Арана, улавливала смысл. Тот же. Любовь. Верность. Согласие. Как только владыка эльфов остановился, Лир развернулся ко мне.

— Я люблю тебя, Ариадна Рирей. Больше, чем хотел бы. И так будет до последнего стука моего сердца, до последнего вздоха. Я обещаю быть тебе хорошим мужем. Обещаю заботиться о тебе, уважать тебя и быть тебе верным. Я весь твой, только твой, Ариадна. Навсегда.

Его взгляд был нежным, а пальцы бережно гладили мою ладонь. С трудом вернув себе разум, я поняла, что теперь моя очередь. Только признаваться в любви ему было сейчас так…сложно, словно камень лег внутрь. Брови Лира поползли вверх.