Русалочка

— Слушай, дай мне еще раз свои джинсы и тот свитер. А то я не доберусь до дома в мокрой одежде.

— Зачем тебе вообще добираться до дома? — сказал он. — Я тебе их, конечно, дам, чтобы ты не ходила мокрая. Но никуда не пущу.

— Ну, положим, я не собираюсь и спрашивать.

— Адель, что происходит?

— Ничего не происходит.

— Нет, происходит. Ты ведешь себя очень странно, как-то колюче. Я вижу, что небезразличен тебе, но ты сама бежишь от меня. Я понимаю, что нравлюсь тебе как мужчина, но ты отказываешься сегодня весь вечер… от близости. Почему?

— Тебе на какой вопрос сначала ответить?

— Ни на какой. У меня такое ощущение, что тебя мучают огромные противоречия. Будто ты сама себя в чем-то пересиливаешь или ограничиваешь, а может, даже обвиняешь… Но что случилось за эти несколько часов, пока мы не виделись? Почему изменились наши отношения?

— А у нас с тобой разве есть отношения?

Он снова посмотрел на нее внимательно и вздохнул.

— Интересно, а как ты думаешь, я смогу забыть тебя? Во-первых, эти три дня… Это было просто прекрасно! А самое главное — сегодня, 14 июля 2009 года, я пережил второе рождение благодаря тебе. Ты понимаешь теперь, что я буду помнить тебя всю жизнь и… мы с тобой не имеем права расставаться?

— Вот и хорошо. Значит, тебе нечего бояться, мы еще увидимся. Как минимум я должна буду отдать тебе эти джинсы и свитер.

— Адель, может, все-таки скажешь, что случилось?

— Ничего. — Она еще раз отжала мокрый хвост. — Мне пора.

— Нет. Я тебя не пущу, пока ты не объяснишь. — Он подошел к ней и заслонил собой выход.

Она вздохнула.

— Эдриан…

— Адель…

— Хорошо. Я скажу.

— Говори. Мне потом тоже надо будет тебе кое-что сказать.

— Я тебе все наврала. Все — от первого до последнего слова. Эдриан, я… Отпусти меня, в общем, мне очень стыдно.

Он взял ее за плечи и заглянул в лицо.

— Подожди, не понимаю. Что ты наврала?

— Все. Все про себя, кроме своего имени.

Он наклонил голову набок.

— Зачем?

— Не знаю. Потому что боялась… Я не знаю почему. Я должна была тебе сразу все рассказать. Я же всегда веду себя как ребенок. Ну помнишь аэропорт? Ты же сам так сказал.

Он смотрел на нее и молчал.

— Эдриан, если я останусь… я боюсь очень сильно к тебе привязаться. Получилось так, что это не только физическое влечение, в каком-то смысле ты стал дорог мне…

— Но ты тоже мне дорога. — В его голосе она услышала новые, незнакомые ранее ноты. Какая-то особенная мягкость появилась в нем. — И ты сегодня вернулась ко мне. Я думал — насовсем.

Она вымученно улыбнулась, вспомнив, как он обнимал Шерри.

— Я же тебя обещала научить плавать. Поэтому, наверно, и вернулась. Миссия моя не была выполнена до конца… что-то в этом духе.

— Ты говоришь какие-то нелепые вещи.

— Вовсе нет. Это ты совершаешь нелепые вещи: зачем ты вообще поплыл — ты же боишься?

— Ты жалеешь, что пришлось окунаться ночью из-за меня?

— Я сейчас обижусь.

— Тогда не говори глупости про миссию и прочее. Ты вернулась, потому что хотела видеть меня. И я тоже хотел видеть тебя и не хотел отпускать. Поэтому и поплыл на другой берег.

— Неизвестно куда и неизвестно к кому! Это глупо.

— Так же глупо, как и твое теперешнее бегство.

— Эдриан, прости. Наша сказка закончилась, мне пора в другую. — Она снова вспомнила его шепот с Шерри. Так, наверно, у него будет со всеми женщинами, а ей придется вечно ревновать… Нет, эта роль не для нее.

— Кто ты такая, Адель? — прошептал Эдриан. — Кто ты? Русалка? Волшебница? Почему мне с тобой хорошо, а без тебя так пусто и плохо? Почему мы так странно встретились и никак не расстанемся? Нас сводит сама судьба. Ты так не думаешь?

— Ты же сам сказал — Русалка. Помнишь сказку? Бедная несчастная девушка, которая отдала жизнь за любовь, а взамен не получила ничего. Я не хочу, чтобы это произошло со мной. Поэтому ухожу.

Он положил ее голову себе на грудь и поцеловал в волосы.

— Ты моя маленькая глупая девочка. Ты боишься полюбить меня?

Она зажмурила глаза и проговорила, с трудом разжимая зубы:

— Эдриан, ты что-то мне хотел сообщить?

— О чем?

— Не знаю. Ты говорил: «Мне потом тоже надо будет тебе кое-что сказать».

Он отпустил ее, немного помолчал, потом заговорил:

— Я хотел сказать «спасибо». Я ведь так этого и не сделал, кажется.

— Сделал. В самом начале.

— Ну, все равно. Спасибо. Ты спасла мне жизнь. И, кажется, я после этого буду гораздо меньше бояться плавать.

— В самом деле?

— Да. Особенно если представить, что ты плывешь рядом. Потому что с тобой мне лучше, чем без тебя, и не только в воде. А теперь, если так хочется, уходи. Я не стану тебе в этом мешать.

Она поднялась на носочки и аккуратно поцеловала его в щеку.

— Пока.

— Пока.

На лесной дороге было светло. И совсем не страшно. Она напрямую прошагала к своему дому и подумала, что могла бы спокойно дойти сейчас и до того берега. При желании можно дойти пешком куда угодно и когда угодно. Сейчас ей было просто холодно, и все. Сейчас ей просто хотелось спать.