Русалочка: книга-игра

– Я говорю о луне. Каждую ночь она подстерегает меня. Ждет, когда я усну! – и такая тоска была в его голосе, что у ветра сжалось сердце.

В спальню и в самом деле заглядывал желтый мстительный диск. Луна висела так низко, что казалась ближе, чем яблоко на дереве у стены дома.

– Знаешь, – ребенок смотрел, как зачарованный, – мне кажется, что сегодня луна опустится так низко, что попадет в комнату и будет в ней жить вместо меня. Я вынужден буду жить там, далеко-далеко отсюда, – и мальчишка, вынув из-под простыни ручку, указал на небо.

Ветер никогда не видел друга таким грустным, никогда не слышал в его голосе отчаяния. И тогда ветер решился.

Он вырвался из спаленки, смерчем ввинтился в небо. Драконом с огненным хвостом пронесся по небу, схватил луну и помчался дальше, ощущая ее ледяное дыхание.

Ребенок где-то там, далеко на земле, благодарно уснул. А утром у него наконец-то спал жар. Через неделю он снова бегал по двору и свистел в свисток, сделанный из березовой веточки.

Он больше не боялся полной луны и сам смеялся над ночными страхами. А ветер, закованный в цепи на далеком острове в океане, ни секунды не пожалел о своем преступлении. Луну отобрали и вернули на место. Похитителя приковали. А чтобы впредь такого не случилось, боги наложили на ветры заклятие. Люди больше не понимали, о чем они шепчут. Ветры еще по привычке стучатся в окна, но не смеют войти. И правильно: что-то будет, если выполнять все капризы мальчишек?

– Надо, приятель, надо! – краб посмотрел на пыльную подушку требовательно и объяснил, чем грозит полнолуние одной глупой русалке.

Ветер медлил, представляя себя закованным, жалким, бессильным.

– Обязательно красть? – спросил он несмело.

Крабс пошел на уступки. Он был мастером по компромиссам.

– Да не трусь! Ведь тут, в море, луна – лишь отражение! Ты только нагони на небо побольше туч. Ведьма не увидит луну – и колдовство не свершится!

Ветер оживился. Сонливость как рукой сняло.

– Ну, это-то – пустяки!

И через минуту краб увидел лишь хвост ветра. На самой границе моря и неба ветер чуть не попался в раскинутые рыбаками сети, но счастливо увернулся. Кликнул приятелей. Рыбаки заспешили к берегу. Над морем собирались тучи. Солнце, скрытое пеленой, в это утро лениво выглянуло из светелки. На улице было сыро, ветрено и моросил дождь – и солнце осталось дома. К вечеру погода взбесилась. Южные, северные и восточные ветры сгоняли над морем тучи со всех сторон света. Нежные розовые облака южного неба смешивались с серыми низкими тучами северных морей. Бархатно-черные небеса пустынь, украшенные звездами, мешались со свинцовым небом западных морских побережий.

Ведьма с утра с беспокойством поглядывала на море, не поленилась всплыть на поверхность, скрипела зубами от злости.

Когда пришла ночь, она так и не увидела полной луны. Великое злодейство, которое может произойти лишь в полнолуние, не удалось.

Русалочка, поникнув, выслушала приговор Грубэ:

– Тут даже я бессильна!

Ведьма вытолкала Русалочку за порог:

– Ступай! Мне режет глаза твоя красота! – и крикнула в спину. – Приходи через год в этот же день. Может, мне тогда повезет больше!

«Год!» – вздохнула про себя Майя, срок казался бесконечным.

 «Целый год! – обрадовался краб. Девичья любовь – вещь капризная. За год Майя забудет принца» – и Крабс отправился во флигель – ветру не терпелось рассказать подробности.

Да, приятель, краб прав: ведь в году целых триста шестьдесят пять дней! А забудет ли Майя принца и удастся ли колдовство Грубэ, ты узнаешь, если заглянешь вперед – в Главу 7а.

Глава 6c

Ты считаешь, так будет лучше? Посмотрим...

– Ты бледна и дрожишь, – ведьма, сняв заклятие, коснулась Русалочки.

Рука девушки была ледяной. Нервы походили на натянутые струны. Лишь теперь тревога и страх пробудились в душе Майи.

– Не томи, я готова! – непослушными губами прошептала Майя.

Ведьма всплыла первой, ощупав карман фартука. Крабс, связанный, с кляпом в пасти, был упрятан надежно.

Майя еле шевелила хвостом. Казалось, к ней привязали свинцовое грузило. Ведьма повернулась, не слыша движения за спиной. Нахмурилась: Майя, казалось, сейчас потеряет сознание.

Кликнула осьминога. Осип подхватил Русалочку, сжав двумя щупальцами. Дворец проводил уплывавших сумрачными неосвещенными окнами.

В самой глубине черного леса ведьма остановилась. Одной рукой ведьма тянула за щупальце осьминога. В другой сжимала кинжал. Лицо Майи, наполовину скрытое волосами, белело, как маска.

– Я не думала, что будет так страшно! – шептала Русалочка.