Русалочка в подводном замке

– Призраки! Я не боюсь вас!

Сжимавший его сердце страх усилился. Принц ахнул и закашлялся. Страх, сдавивший ему грудь, не давал дышать... Он, казалось, вобрал его плоть и кровь, став смертельно опасным созданием. Страх парализовывал, страх убивал... Но все же принц еще раз вскричал:

– Призраки! Я не боюсь вас!

Низкий звук, издаваемый призраками, перерос в монотонный гул, заставивший принца заткнуть уши. И страх внезапно исчез, по крайней мере, почти исчез, превратившись в легкое покалывание под ложечкой. Принц вновь обрел утраченную свободу движений. Он заткнул уши пальцами. Монотонный звук стал тише. Теперь принц слышал приглушенные стоны духов. Страх опять подступил к горлу, но прежнего эффекта уже не было.

– Я не боюсь вас, – уже почти спокойно проговорил принц.

Теперь откуда-то сверху раздался жуткий замогильный стон:

– Уходи, смертный, не тревожь наш покой. Мы – обитатели этого острова – не хотим тебе зла.

– Если не считать тех, кого вы уже прикончили, – отрезал принц, – их вы убивали, да и меня чуть не убили, придавив тяжким страхом.

– Мы убиваем редко, – простонал дух, – крайне редко. Только безумцев и глупцов.

– Даже если бы вы убили только одного человека, и этого было бы слишком много, – не унимался принц.

– Разве бы ты не убивал, защищаю свою честь, свою страну или свою жизнь?

– А какие могут быть у вас права на этот остров? – фыркнул принц.

Внезапно перед принцем вырос один из призраков.

– Некогда меня называли Посейдоном. И на этом острове я построил замок, который вскоре был разрушен, а моя семья была уничтожена. Так неужели у меня нет прав?

У принца вдруг засосало под ложечкой и он отступил на шаг, но потом, стиснув зубы, вернулся на прежнее место.

– Веский довод, – признал он. – И эти владения, как будто по закону, ваши. Но сколько тебе пришлось убить людей, чтобы вновь обрести их?

– Ни единого человека, – дух, казалось, был этим разочарован. – Все в страхе бежали. Если кто-либо и был убит, то не мной, а детьми моря.

Принц кивнул, по-иному взглянув на призрака. Несомненно, этот призрак не убивал, но если бы пришлось, то он сделал бы это с видимым удовольствием...

– Я не хочу причинить тебе никакого вреда, Посейдон, – усмехнулся принц. – Да и что я смогу с тобой сделать, даже если захочу?

Дух вскинул голову, уставившись на принца пустыми глазницами:

– Разве ты не знаешь, смертный? У тебя в руках волшебный меч.

И тут только принц вспомнил о своем мече. Он сделал шаг вперед и вытащил меч из ножен.

– Духам, как и всем сверхъестественным существам, можно причинить боль хладным железом или серебром, в общем, любым металлом, – произнес дух. Уголки его рта опустились.

– Ну, тогда, будь любезен, сделай шаг в сторону и пропусти меня, – сказал принц.

Дух нехотя отступил, простонав:

– Что ты хочешь сделать на этом острове?

– Я хочу встретиться с одним человеком.

Дух замотал головой:

– Это невозможно.

– Возможно.

– Нет!

– Возможно, – настаивал принц. – Я только найду его и сразу же уйду, хорошо?

– Зачем ты спрашиваешь нас? – с горечью спросил дух.

– Из вежливости, – объяснил принц, но тут он вспомнил, что духи любят музыку. – За то, что вы пропустите меня на остров, я могу вам сыграть.

У духа отвисла челюсть. Затем он кинулся к принцу с распростертыми объятиями:

– Музыка! О, чарующие звуки музыки! Сыграй нам, человек, и мы – в твоем полном распоряжении!

– Секундочку! – поднял руку принц. – Я забыл на корабле арфу, но в этой сумке я всегда ношу с собой маленькую лютню.

Принц Велогий вытащил из заплечной сумки лютню и в ужасе уставился на окружающую его сплошную стену духов, собравшихся, по крайней мере, в три ряда и смотревших на него так, как умирающие от голода смотрят на аппетитное блюдо.

С трудом пересилив страх, принц коснулся струн, и сразу же по рядам духов прокатился стон экстаза.

Принц спел песню, в которой поведал духам о своей любви к Русалочке.

– Сыграй еще! Сыграй еще! – нетерпеливо просили духи. – Мы уже тысячу лет не слышали музыки. – Сыграй, и весь мир будет у твоих ног, принц.

Пальцы принца прошлись по струнам, и духи задрожали, словно юноши при виде своих возлюбленных.

Принц сыграл древнейшие из известных ему песен, затем он еще раз исполнил балладу, которую посвятил Русалочке. И когда последние звуки стихли, духи еще минуту молчали, потрясенные очаровавшей их игрой. Затем по их рядам пробежал вздох благодарности и удовлетворения. Рядом с принцем голос Посейдона тихо произнес:

– Воистину чарующее пение. Спой нам еще, Человек.

Принц печально улыбнулся и покачал головой:

– Время летит слишком быстро, а мне так много нужно сделать до рассвета. Я чувствую, что Повелитель Воды не оставит меня в покое. Мне надо спешить.

– Верно, – кивнул, горестно вздыхая, Посейдон. – Но ты поступил с нами честно, человек, и сделал нам приятное без принуждения к оному, поэтому можешь идти, куда захочешь.