- Есть... Магазин наш стоял напротив дома через площадь. Так он целыми днями напролет стоял у окна и высматривал в бинокль, кто из моих знакомых заходит в магазин и сколько времени там проводит. И потом выговаривал, что Гриша Краштопенко пробыл у меня семнадцать минут, а Пахлай - целых двадцать одну.
- Да уж... Получается, что ты была у него под "колпаком". Как же он тогда не накрыл вас с Черной Маской?
- Я ж говорила, он дурак был...
- Интересные шляпки носила буржуазия... Ну и мужики у тебя были! Один маньяк, один шизопараноик, один эксгибиционист и я в пограничном состоянии. Ты, милая, психов прямо как магнит притягиваешь...
- Глядя на тебя, трудно в этом сомневаться.
- Но вернемся, однако, к истории болезни, - сказал Чернов, посмеявшись. - Кто же все-таки убил Глеба? Черная Маска? Кстати, как звали этого неформала?
- Дмитрий Константинович. Жена звала его Димоном.
Ксения выпила рюмочку. Она еще не решила, что будет говорить.
- Димон... - повторил Чернов задумчиво. - Димон... Эксгибиционист-убийца... Пошло до крайности, хотя свежо...
- Узнав о смерти Глеба, я сама подумала, что это Димон убил. За месяц до этого ко мне подошла его жена, на рынке подошла, и потребовала, чтобы я оставила ее мужа в покое. Представляешь, чтобы я оставила его в покое! И если я этого не сделаю, то она пойдет скандалить к моему мужу.
Я ничего не ответила - не могла, была оскорблена до глубины души. Я пристаю к ее мужу! Успокоилась и вечером сама пошла к ним домой. И сказала, что если они не оставят меня в покое, то я расскажу мужу все, в том числе и о том, чем Димон занимался у его плетня дождливыми летними вечерами. Димон побледнел, и не из-за того, мне кажется, побледнел, что я пообещала его опозорить, а из-за того, что понял, что потерял меня окончательно...
- Из всего этого получается, что Глеб не мог не знать о вашей связи... Городок маленький, а тут такие страсти.
- Может быть, и знал...
- Может быть, и знал... - повторил Чернов. - Не это ли знание привело его к смерти?
- Погиб он не из-за этого... Из-за матери... И отца.
- ???
- Мамочка его, Вероника Моисеевна... Это она воспитала его таким... Сама чистенькая интеллигентка. Приезжала с мужем в очередной город или поселок и начинала просветительскую деятельность. Кружки поэзии, икебаны, самодеятельные театры... Мимо пьяного пройти не могла, домой отвозила... Честностью своей хвалилась.
- Причем тут икебана, честность и доставка алкоголиков на дом?
- Наехал на Глеба один электрический деятель. Магазин отключил... А Глеб вместо того, чтобы договориться по-хорошему - ведь можно было с таким отцом - стал качать права. Вор, мол, должен сидеть в тюрьме. В суд подал и выиграл дело. А на процессе вскрылись такие факты, что заместителю его отца лет десять засветило прямо в ж...
Чернов поморщился.
- Ну, прямо в глаза засветило, - довольно усмехнулась Ксения. - И заместитель этот послал двоих своих людей, и они убили Глеба в гараже, нагло, принародно убили. Одного убийцу потом нашли застрелившимся из охотничьего ружья. Все было сделано очень хорошо, не подкопаешься, второй все на него свалил...
- Дела... - покачал головой Чернов. - Уж лучше бы Димон... А почему ты сказала, что Глеб из-за отца погиб?
- Да, ведь это Владимир Иванович подрядную фирму под сына организовал. И...
- Что и?
- Да ничего...
- Погоди, погоди... Как я понимаю, заместителя Владимира Ивановича не посадили?
Ксения покивала, не сводя с визави потемневших глаз. Чернов, догадываясь, также закивал:
- То есть Владимир Иванович, отец Глеба все знал и ровным счетом ничего не сделал, чтобы посадить человека, заказавшего его сына?
- Да. Ровным счетом ничего. Между ними крутились такие деньги... Владимир Иванович, короче, все съел и через два месяца после похорон Глеба сидел генералом на дне рождения его фактического убийцы...
Чернов задумался. Глаза Ксения стали острыми.
- И съел он не только это, но и деньги и имущество моего мужа... продолжала она. - Мне осталась одна зачуханная квартира в Подмосковье, и та записана на сыновей. А у него в марьинских апартаментах одни портьеры стоят столько, сколько стоит вся моя квартира вместе с мебелью и французским бульдогом. Стилиста нанимал, чтобы их подобрать.
- Дела... - продолжал Чернов думать вслух. - Я такое про тебя, про вас выдумал... Но видимо, страшнее действительности ничего не выдумаешь... Отец троекратно целуется с убийцей сына. Дарит ему...
- Импортный тренажер за две с половиной тысячи баксов... - вставила Ксения, потянувшись за сигаретой.
- И потом покупает внукам хороший компьютер, модные штаны и платит за их обучение в привилегированном учебном заведении... Черт, вот бы с ним познакомиться! У него, наверное, в душе такое наворочено!
- Да ничего там особенного нет. Положение и деньги - за это он отдаст все... Отдаст, если даже ослепнет, оглохнет, не сможет нормально есть и мочиться...
***