Русофобия

Большинство либералов, уверовав в дружественность США, ненужность укрепления российского военного бюджета и необходимость отделения России от Кавказа (по существу, России от моря), просто забыли о такой научной области, как геополитика. Тут не о конспирологии следует говорить, а именно о геополитике. К сожалению, среди либеральных масс находится множество тех, кто ставит знак равенства между конспирологией и геополитикой, кто вполне обоснованные геополитические концепции, которые противоречат духу либерализма, несправедливым образом относит к конспирологии, чем совершает (иногда сознательно) серьезную гносеологическую ошибку.

Хотя словосочетание «мировое правительство» вызывает иронию и даже отторжение, многие явления (и не только косвенным образом) указывают на наличие надправительственных управляющих инстанций. При суммировании этих явлений позволительно говорить уже не о косвенности, а об однозначности. Соответственно, обвинение в паранойе следует рассматривать как очередную дешевую уловку, апеллирующую к точным позитивистским методам научного исследования, которые в силу своей строгости не могут охватить доказательный ареал, указывающий на истинность если не реального существования мирового правительства, то по крайней мере определенных сил, которые своими античеловеческими действиями стремятся получить этот статус. Методология позитивизма неприменима к оценке этого явления, равно как и слабо применима к оценке окутанной секретностью деятельности любого национального правительства или бизнес-конгломерата. Не каждая истина всегда может быть доказана и не каждая ложь – опровергнута. Кроме того, сегодня наблюдается очень много разного рода социальных разрывов, переходных моментов, культурных травм, рассинхронизаций жизнедеятельности людей (живущих, допустим, в мегаполисе или в глубинке), информационных выбросов, мифологем и парадоксов ментальной сферы. Все эти явления порождены усложняющейся социокультурной динамикой, и при работе с ними привычный и апробированный инструментарий позитивизма, опирающегося на точные факты, обнаруживает свои слабости.

Конечно, невозможно отследить все проходящие в мире финансовые потоки, связать однозначно те или иные события с теми или иными решениями тех или иных лиц, так как от науки скрыты происходящие в элитарных кругах процессы, характер реальных межличностных отношений внутри элит и даже имена некоторых элитарных персон (например, владельцев ФРС), однако по их делам узнаются их цели. Данные внутренние процессы и имена необязательно знать при анализе происходящих событий на макрополитической и макроэкономической арене, поскольку ключевым для создания строгой теории выступают не они, а характер и взаимосвязь принимаемых ими решений и последующих результатов. Если выясняется, что ниточки от множества важных в мировом смысле событий ведут к одному гиперсубъекту, теория элит приобретает твердые основания и вполне конкретные очертания. То, что раньше выглядело невозможным, сегодня приобретает черты неизбежности.

Правда, такую целостную теорию трудно создать и трудно убедить в ней научные круги не только из-за скрытого характера многих процессов и решений или из-за негативного массового отношения к подобным теориям как к вульгарным теориям заговора. Ранее ученые не обращали особого внимания на трансформационные процессы, выходящие далеко за рамки их научной области или за пределы региональной или федеральной локальности. Сегодня не получается отворачиваться от таких процессов, охватывающих весь мир, поскольку они проявляют себя в максимальной мере именно в наше время. Глобализация как совокупность множества мировых процессов стала желаемым объектом изучения, но так и не получила статуса реального объекта, поскольку междисциплинарный подход еще не развился должным образом, а стереотипы относительно позитивного характера глобализации остались жить.

Глобализация как явление говорит о кризисе науки, которая дробит предмет на части, исследует узкие стороны и теряет концептуальную целостность. Тем более глобализация как управляемый проект не укладывается в рамки какой-то одной научной отрасли, поэтому необходимо его комплексное изучение. Однако для такого комплексного подхода требуется целый консилиум специалистов, каждый из которых специализируется в какой-то узкой области. Специалист в медицине не сможет отследить военные опасности, экономист не уз-реет опасности генно-модифицированных продуктов, от взгляда историка ускользнет экономический вред от игры по правилам ВТО, психолог не придаст должного значения нарушениям глобальными структурами международных законов, педагога вряд ли заинтересует экологический аспект глобализации, а юрист проигнорирует антипедагогическое содержание ювенальных технологий. Даже серьезные ученые могут ошибочно рассматривать глобальные процессы и не видеть угроз, ограничиваясь одной сферой или просто опираясь на сложившиеся представления, которые сегодня в научном мире в основном далеки от истинности. Так главное ускользает от исследовательского взгляда…