Русофобия: антироссийское лобби в США

Вторая группа сторонников американской гегемонии связана с бывшим директором ЦРУ Джеймсом Вулси и бывшим должностным лицом администрации Рейгана, президентом неоконсервативной организации «Центр политики безопасности» Фрэнком Гаффни. Эта группа отстаивала намного более изоляционистский подход к обеспечению энергетической безопасности, чем группа Бжезинского. В частности, правые организации вроде «Комитета по существующей угрозе», образовав невероятный союз с военными подрядчиками и «зелеными», учредили Коалицию «Освободим Америку», которая выступала за сбережение энергии и уменьшение зависимости от импорта нефти. Невзирая на критические оценки экспертов такого автаркичного понимания энергетической безопасности²⁸, Гаффни и Вулси отстаивали переход на альтернативные виды энергоносителей (этилового и метилового спирта) и электроэнергию как горючее для автотранспорта (т. е. на переход к автомобилям с гибридными двигателями), считая это решением проблемы энергетической безопасности²⁹. Впрочем, в отличие от «зеленых» члены этой группы хотели использовать бóльшую энергетическую независимость для проведения гегемонистской, односторонней политики в мире. Как и Бжезинский, представители этой группы считали энергетическую политику Кремля «фашистской»³⁰ угрозой, но в отличие от Бжезинского не вынашивали надежд на улучшение отношений с Ираном и выступали за свержение иранского режима³¹.

Третья группа вышла из верхушки неконсервативного «Проекта нового американского столетия». Как и группа, сплотившаяся вокруг Бжезинского, «Проект нового американского столетия» выступал за проведение экспансионистской политики в Евразии. Действительно, есть много поразительных параллелей между рассуждениями Бжезинского в книге «Великая шахматная доска» (1997 года) и положениями, содержащимися в докладе «Проекта нового американского столетия» Rebuilding America’s Defenses («Восстановление обороны Америки», 2000 год)³². Однако «Проект нового американского столетия» шел намного дальше Бжезинского и призывал к военным интервенциям США по всему миру, включая Ирак и Иран. Планы организации в области обеспечения безопасности сформулировал Роберт Каган, заявивший: «Когда у нас возникают экономические проблемы, оказывается, что они вызваны нарушениями поставок нефти. Если бы в Ираке находились американские войска, перебоев в поставках нефти не было бы»³³. Во взглядах на Россию единомыслия в группе не было. Некоторые неоконсерваторы рассматривали роль России в Евразии примерно так же, как и автор «Великой шахматной доски», то есть считали Россию главным геополитическим конкурентом. Они настолько подозрительно относились к намерениям Кремля, что даже сочувствовали исламским радикалам в Чечне. Как писали Дэвид Фрам и Ричард Перл, «Россия с самого начала войны с терроризмом ведет двойную игру»³⁴. Другие же члены этой третьей группы, такие, как, например, Уильям Кристол, склонялись к сотрудничеству с Россией в войне с терроризмом³⁵.

В силу нескольких причин эти группы могли влиять и в каких-то отношениях определять энергетическую политику США. Самым важным обстоятельством было то, что президент Буш не смог обеспечить сильного руководства, необходимого для предотвращения объединения столь разных групп, как бывшие сторонники Клинтона, «ястребы» времен «холодной войны» и лоббисты стран Восточной Европы, на позициях русофобии, с которых эта коалиция и оказывала влияние на Белый дом. Бушу, отвлекаемому войной в Ираке и вынужденному реагировать на проводимую Путиным централизацию власти в России, оказалось трудно сохранять верность своему первоначальному замыслу стратегического партнерства с Россией³⁶.