Русология (СИ)

Я видел сны: я в вате... я на таинственном чердаке... я с голубем... после мать моя... я ныряю за крабами... Промельк сладких снов, тёкших цепью фрагментов: с островом в южном море, где я не буду; с женщиной черт дурманных; с пением Каллас; с маленьким сыном... даже и с дочкой и с Родионом, стройным, красивым... Я полста лет почти жаждал счастья... а в самолёте здесь вдруг заплакал, не вытирая слёз и надеясь, будто ребёнок, что рок призрит меня и подарит отраду... Я глотнул психотропа и опочил под звон... Брёл за Маркой... Трясся в автобусе... Мы спешили в страну из грёз. Ехали до железной дороги, ст. Угловая, где от платформы виделось море. Щурились на неблизкую зыбь до мига, как тень вагонов виды прикрыла... Мы влеклись в сопки, в долы с посёлками, в места детства: Перетин'o... Тигровое... Алексеевка... Унаши... Раздольное... Пачихеза... Я вдыхал юность, в вытертых древних сидениях помнил те... Река вдали... гряды... Спрыгнули на платформу - не из бетона, а из золы в ячеях. Здесь пока не вполне край детства: здесь пока только пост 'девять тысяч какой-то там' километр, вестибул... Мы прошли на стык рельсов и грейдера, чтоб увидеть, как думали, домик, розовостенный, с розовой крышей, с клумбами в палисаднике, с абрикосами, цветшими по весне, что розы, с розовым частоколом, и двух блондинок, Леру с Венерою, близнецов с голубыми глазами и в мини-юбках. Часто являлись они в гарнизон: взять книгу в библиотеке, в клуб на концерты или к парадам. Мы созерцали их; после крались под окна к ним; и мечталось, Лера... Венера... в общем, неважно, кто из двух, - вдруг с тобой, и ты тонешь в розовой женскости... Вот шлагбаум взлетел... Увиделся под изржавленной кровлей остов, пыльные окна. Ствол ветхой ивы гнул частокол, сгнивший, сломанный. На крыльце из двух ящиков - две в платках, в телогрейках пьяные бабки. Марка сказал им:

- Здравствуйте, Лера, Венера.

Левая кашляла.

- Мы здесь жили давным-давно, в городке, в вэ/че.

- Помню... Длинного помню... - произнесла одна.

- Как отец ваш?

- А помер... Ты мне подглядывал-то в сортире? - прыснули смехом. - Ну, заходите! Что на дороге-то? - Обе, скинув платки, огладились.

Я надеялся, что ложь сгинет и Лорелеи вернутся; их отделяло тридцать пять лет.

- Бухла дать? - в мат понесли они, отпивая из кружек, вынутых из-за спин. - С вас тыща!.. Длинного помним, всё нам в низок глазел...

- Селяви! - одна ляпнула и заткнулась окурком, щурясь от дыма.

- Вовик как Доброхотов, с нами учился? Он рядом с вами, неподалёку жил...

- Помер. Вы-то чего здесь?

- Мы? Мы на родину... Не шумит она ИЛами... - оглядел Марка небо и, вынув 'Кэмел', сунул всю пачку через штакетник. Лера (Венера?), вытянув шею, просеменила к нам.

- А мужчины имеются? О мужьях я. Дом починить, заборы...

- Папочки хватит.