Русология (СИ)

- А её не было, - вёл я. - Что понимается под Россией, - чванное мировое сопенье с поднятой вверх дубиной, - то не Россия, то лишь правление в нас варягов, руковождение их затей... Не поняли... - взял я рюмку. - Вряд ли вы поняли. Ваша партия - проводник идей, как любая из партий. Но если б поняли - возымели б власть страшную. Нужно в этой бессмыслице, звать Россия, не по-варяжски, не по-марксистски или по-ельцински драть её, - а в сыны к ней без циркуля, как в тот пункт в человечестве, где ни смысла, ни формы - яма средь мира, кою латают - глянь, провалились. Вы достоитесь к властному трону и обнаружите, что вы так изменились, что не поверить, как получилось, что в отутюженном вы пришли к нему - и вот вдруг от него лишь клочья да тарабарщина, ну а яма, кою латали, только разверзлась. Евро-ремонт? прогрессы и инновации, плюс всемирные ценности? Англосаксы мы? бизнес делаем? сикли, скот и рабы нам? чистим гулёну? Мним, что бессмыслица разрешит в себя смысл внести, разрешит залатать в себе яму? Не залатаем! Как обнаружим, что и в 'сануцци' кал, как в простой русской сральне, а евроокна видом на грязь, как встарь, - вновь снесём декор и опять назад с чувством, что, мол, фальшь минули и спасли свою яму, что как раззявилась от начал - так есть до сих... Нет вам! Яму не кончите! Русский стерпит. Он стерпит всё почти. Только яму не тронь. В идейщине русский долг блюдёт, а живёт он от ямы. Мы время отдали и ордынским порядкам, и анархизму, и коммунизму; хаживали в лосинах, ферязях, смокингах, - но вновь голы. А почему вдруг? Зло, вдруг, не в яме, но в благоденствии? А как мы неспроста упорствуем не понять в чём, но и не дики, как они мыслят, дабы плевать в нас? Ибо здесь тайна, здесь ключ для власти и смысл бессмыслиц. Здесь ответ, для чего мы есмь, русские, что мешаемся средь других. Ответ здесь, как и зачем Русь кличут Святая. Бог, мол, нас водит, всё у нас по евангелью: и стяжаем-де плохо, и простодушны, словно бы дети, и беззаконны ради христовых слов, и бездельны для благодати; в общем, сплошь 'лилии кольми паче'. Как нам иными быть? Мы - эдем. Мы - эдем в войне с логосом. В нас болезнь от всемирной лжи, отчего наш бардак с фиглярством. Ум наш расплывчат, чтобы мелькал в нём - рай. У нас образы высшей фальши в развалинах как пример, что без них жить мож-но, - церкви в развалинах.

- Жид! - был вопль.

Харизматик ударил в стол и, когда ропот стих, заметил, бликая линзой круглых очков: - Предав Христа, ум людской рухнет в бездну. Так я цитирую? - Он помедлил. - Кто хочет слушать? - И поднял руку; вслед, друг за другом, все поддержали. - Но ведь развитие, - продолжал он, - ищет идеи, подступы к власти. Шпенглер...

Я начал, чувствуя, что слабею в коленях и не могу стоять:

- Шпенглер сам внушал, что новации даст Россия. Ницше по русским делал прогнозы сверхчеловека, переоценку всех прежних ценностей и призвал к amor fati... Ведали Das Russentum , этот с востока свет, и ловчили, ибо боялись нас. Обзывали нас тьмою, грубою силой, бездной, стихией - нас, русских, истинных. Открываю, что же есть русские, что нам в мир внести, отчего нас страшатся и какова власть рая... - Боль во мне стихла. - Не гадаринская бездна. Мы - изначалие, обнажившее, в чём итоги слов и каков русский рок. Он в том, чтоб слова пытать и за то быть хулимым. Мы объясняем им, здравомыслящим, что им всем из комфортных их прогрессивных схем пасть когда-нибудь в яму. И не помогут им все их рацио. Каждый смысл - коммунизм даже или фашизм - подспорье им для их власти. Им и Христос, нас сливший в 'Царствие Божие', то есть в гроб и в смерть, нужен, дабы запнуть нас. Цель их не прячется, говоря всей политикой и обманом СМИ, что при всём при том, при всех равенствах на словах, и при всех евро-ценностях, и при всех сатурналиях, нужно знать, кто король, а кто - нуль, чтоб нулей тех заушивать. Русскость смыслы вбирает, чтоб, воплотивши, выявить фальшь их. Мы поверяем прогресс их - истиной. День придёт слово вышвырнуть из себя и из мира как словобога... Ну, вы согласны? Власть не мамоны, не смыслов - примете?

- Как же?

- Так. Предпочесть изначальное всем понятиям и всем верам - и истребить слова, навалить костры и спалить. Вот власть.

- А, Русь особенна! - уточнил харизматик.