Русская Атлантида. Невероятные биографии

Таким образом, русским аристократам удалось сделать невероятное — преуспеть в мировой Мекке модельеров и портных — в Париже! В 1930-е годы Дом ИРФЕ стал настоящим законодателем мод. Не смотря на то что тогда были популярны короткие платья, он предложил собственный стиль, основу которого составляли облегающие, удлиненные женственные силуэты. Но решающую роль сыграли, конечно, обаяние знаменитых имен русских аристократов и их драматическая судьба. «Клиентки, — вспоминал Феликс Юсупов, — были всех национальностей. Приходили из любопытства и за экзотикой. Одна потребовала чаю из самовара. Другая, американка, захотела видеть „князя“, у которого, по слухам, глаза фосфоресцировали, как у хищника!» Пришла даже некая миллионерша из Египта, мадам Хуби, которая заказала кокошник и 25 платьев, а потом потребовала водки и предложила Юсупову «сплясать с кинжалами». Вдохновленные первым успехом, рассказывает Ксения Николаевна, Феликс и Ирина Юсуповы начали показы в театрах. С тех же пор даже искушенные и высокомерные клиенты из Европы и Америки почитали за честь приобретать туалеты у «самого» князя Юсупова.

Духи ИРФЕ

Популярность Дома моды ИРФЕ стремительно росла, и Юсуповы открыли новый магазин в Париже. Вскоре появились еще три филиала — в Туке, известном курортном местечке в Нормандии, Лондоне и Берлине. Мировая пресса с восторгом освещала деятельность Юсуповых, постоянно выделяя их профессионализм и строгий отбор коллекций, высокую технику шитья, исключительное качество кружев, окрас тканей, неустанное стремление к оригинальному дизайну. Журналы «Вог», «Пари-элегант» и «Арт энд лайф» помещали рекламу и дизайнерские коллекции ИРФЕ рядом с рекламой крупнейших домов моды, что стало свидетельством уважения к русским стилистам. Успех был таким большим, что вскоре Юсуповы разработали собственную линию парфюмерии — выпустили духи ИРФЕ. Они предложили три аромата: один для блондинок, другой — для брюнеток и третий — для рыжеволосых. Все варианты отличались ярко выраженным пряным восточным ароматом. Рекламный дизайн духов создала греческая принцесса Маргарет (дочь королевы Греции Ольги, урожденной великой княжны Ольги Константиновны из дома Романовых). Позднее был налажен выпуск юсуповского фарфора.

Крах на Уолл-стрит В 1929 году после финансового краха на Уолл-стрит разразился мировой экономический кризис. Миллионы людей оказались безработными, закрылись тысячи предприятий. Все это принесло большие убытки фирме Юсуповых, а также их богатым клиентам и партнерам. Парижские банки перестали выдавать им кредиты. К этому добавилась семейная драма. Скончалась бабушка княгини Ирины Романовой, вдовствующая императрица Мария Федоровна. Большевики продали с аукциона личное имущество Юсуповых в Берлине, что позднее привело к смерти великого князя Николая Николаевича. Все это обернулось новыми убытками, и в 1931 году было принято решение о закрытии Дома моды ИРФЕ. Вскоре к Юсупову явились судебные исполнители, Но князь не потерял присутствия духа и неожиданно предложил им «уважить русский обычай» и выпить рюмку водки. Исполнители выпили, им понравилось, выпили еще. «Добил их я, — вспоминает князь, — цыганским романсом… расстались мы лучшими друзьями. Незваные гости отбыли, унося с собой ордер на арест».

Архиепископ Сан-Францисский

Его имя в России до сих пор, к сожалению, мало кому известно. А это был человек необыкновенный и с необыкновенной судьбой. Речь идет об архиепископе Иоанне Сан-Францисском, а вмиру — князе Дмитрии Алексеевиче Шаховском. Он учился в Царскосельской школе, жил в Петербурге на Фурштатской. Потом вдруг оказался монахом на Афоне, а дни свои закончил далеко за океаном, в Калифорнии, куда его забросили бурные годы революции.

«Чувство России, — писал он потом в своих воспоминаниях, — стало развиваться у меня с 10-летнего возраста. С благоговением и детской гордостью читал я в историческом повествовании, как, во время Бородинского боя, действовал у деревни Утица против маршала Даву корпус „егерей Шаховского“. Тогда генерал-майор и командир егерей в Бородинской битве, прадед мой Иван Леонтьевич стал в 1830-е годы одним из усмирителей Польши, а потом генералом аудиториата (высший чин юстиции в Русской армии). Император Николай I говорил о нем как о „своей совести“. Его портрет, висевший у нас и показывавший все российские ордена, возбуждал во мне чувство России. Это чувство русскости у меня еще более обострилось, когда мне стало известно, что наша семья ведет свое начало от Рюрика».

Видел Ленина