Русская Австралия

Еще менее известно, что случилось с семьей Бекзы Гасиева. Это был осетин, женатый на русской женщине Дуне Лопасовой. В Австралии у них родилось двое детей, и в 1920-х гг. они выехали в Россию. В 1934 г. их сын Петр Гасиев обратился к австралийским властям с просьбой помочь вернуться в Австралию, бежав из России и находясь в бедственном положении в Индии. Мало что известно об испытаниях Николая Степанова, его родителей, брата и сестер, которые вернулись в Россию в феврале 1921 г., продав свой знаменитый брисбенский пансион — центр русской общины на улице Стэнли — за 300 фунтов. Формально они ехали в Россию, чтобы «поправить здоровье», в действительности же исполняли свою давнюю заветную мечту — вернуться на родину. Два года спустя мечта развеялась: Михаил Степанов, отец анзака Николая и «патриарх русской колонии» в Брисбене, умер в Москве в марте 1923 г., а его жена и дочь «подверглись там тяжелым испытаниям», говорилось в донесении австралийских служб безопасности. Степановы бежали в Китай с большим трудом, благодаря только тому, что были британскими подданными, смогли добраться до Харбина, разутые и раздетые. Николай решил остаться в Китае, а остальная часть семьи вернулась в Австралию. В Китае Николай завел семью, работал в торговых фирмах, в 1929-м попытался продлить свой британский паспорт, но не тут-то было. Степановы уже давно были в черном списке у австралийских властей, и вместо продления паспорта натурализация Николая была аннулирована без всякого предупреждения. Несмотря на то что он вырос в Австралии, воевал за нее и большая часть его семьи жила там. Не помогло и обращение Николая к австралийским властям, в котором он писал о своей искренней привязанности к стране. Только 11 лет спустя, в 1941 г., ему наконец-то удалось вернуться на пятый континент.

Василий Грешнер был, вероятно, единственным, кто написал воспоминания о своем пребывании в России в 1930-х гг. С 1929 г. он работал в Новой Гвинее, прокладывая там линии электропередач, а в 1932 г. отправился в Россию, чтобы повидать мать и родных. Он был сыном начальника нижегородского охранного отделения, убитого эсерами в 1904 г. Опасаясь навредить своей семье, он умолчал о своем происхождении и въехал по специальной визе, выдававшейся иностранным специалистам, желавшим работать в Советской России. Как только он сошел с корабля в Ленинграде, ОГПУ арестовало его и подвергло допросу. «Я решил не показывать им своего страха, — пишет он в воспоминаниях. — Чтобы вырваться на свободу, я должен был притвориться сторонником коммунизма. Я хотел познакомиться с Россией любой ценой, но отнюдь не из-за решетки». Чтобы убедить чекистов в своей благонадежности, ему пришлось сочинить историю о своем происхождении и своих мытарствах в Австралии. Он бравировал дружбой с Зузенко, с которым в действительности был едва знаком. В то время моряк-дезертир Зузенко пользовался доверием советских властей как активный участник русских выступлений под красным флагом. Он был депортирован из Австралии, но поддерживал с нею связь. В 1938 г. Зузенко был репрессирован и расстрелян. Удивительно, но Грешнера в конце концов выпустили. «Друзья считали меня сумасшедшим, — пишет он, — они говорили, что теперь я меченый, что даже мой иностранный паспорт не спасет меня, если органы дознаются, кем был мой отец». Добравшись до Москвы, В. Грешнер нашел свою мать и родных, пребывавших в бедственном положении. Решив прежде всего помочь им материально, он устроился работать на предприятие под Москвой. Этот опыт помог ему разобраться в том, как действительно жилось рабочим в стране социализма и как ловко манипулировала коммунистическая пропаганда общественным мнением на Западе. ОГПУ по-прежнему не оставляло его. Неожиданно он узнает о строительстве нового золотопромышленного предприятия в Казахстане. Недолго думая, Василий вербуется туда как специалист-техник и едет в сопровождении своего брата Святослава. Сделал ли он это ради заработка или для дальнейшего знакомства с Советской Россией? Или для того, чтобы еще раз испытать себя? Пожалуй, как человек авантюрного склада характера, для всего сразу. Предприятие строилось в неосвоенных краях, за Семипалатинском. Грешнер проработал там несколько месяцев, ощущая, как кольцо вокруг него сжимается все туже. Специалистов, работавших рядом с ним, арестовывали одного за другим. В конце концов он решил, что пора возвращаться домой, в Австралию. Когда он ехал в санях по замерзшему Иртышу, направляясь в Барнаул для получения визы, его арестовали и отвезли обратно в Семипалатинск, где посадили в тюрьму.