Русская басня

Свинья на барский двор когда-то затесалась;
Вокруг конюшен там и кухонь наслонялась;
   В сору, в навозе извалялась,
В помоях по уши досыта накупалась,
             И из гостей домой
             Пришла свинья свиньей.
«Ну, что ж, Хавронья, там ты видела такого? —
             Свинью спросил пастух.—
             Ведь ѝдет слух,
Что всё у богачей лишь бисер да жемчýг;
А в доме так одно богатее другого?»
Хавронья хрюкает: «Ну, право, порют вздор.
   Я не приметила богатства никакого;
   Все только лишь навоз да сор;
   А кажется, уж, не жалея рыла,
             Я там изрыла
   Весь задний двор».

Не дай бог никого сравненьем мне обидеть!

Но как же критика Хавроньей не назвать,
   Который, что ни станет разбирать,
   Имеет дар одно худое видеть?

МУХА И ДОРОЖНЫЕ

В июле, в самый зной, в полуденную пору,
              Сыпучими песками, в гору,
              С поклажей и с семьей дворян,
                 Четверкою рыдван
                        Тащился.
Коми измучились, и кучер как ни бился,
      Пришло хоть стать. Слезает с козел он.
              И лошадей, мучитель,
С лакеем в два кнута тиранит с двух сторон:
А легче нет. Ползут из колымаги вон
Боярин, барыня, их девка, сын, учитель.
      Но, знать, рыдван был плотно нагружен,
      Что лошади, хотя его тронули,
Но в гору по песку едва-едва тянули.
Случись тут Мухе быть. Как горю не помочь?
Вступилась: ну жужжать во всю мушину мочь;
              Вокруг повозки суетится:
      То над носом юлит у коренной,
              То лоб укусит пристяжной,
То вместо кучера на козлы вдруг садится
                  Или, оставя лошадей,
И вдоль и поперек шныряет меж людей;
Ну, словно откупщик на ярмарке, хлопочет
              И только плачется на то,
                 Что ей ни в чем никто
                 Никак помочь не хочет,
Гуторя слуги вздор, плетутся вслед шажком;
Учитель с барыней шушукают тишком;
Сам барин, позабыв, как он к порядку нужен,
Ушел с служанкой в бор искать грибов на ужин;
И Муха всем жужжит, что только лишь она
              О всем заботится одна.
Меж тем лошадушки, шаг зá шаг, понемногу
      Втащилися на ровную дорогу.
«Ну,— Муха говорит,— теперя слава богу!
Садитесь по местам, и добрый всем вам путь;
              А мне уж дайте отдохнуть:
              Меня насилу крылья носят».

      Куда людей на свете много есть,

      Которые везде хотят себя приплесть
      И любят хлопотать, где их совсем не просят.

КВАРТЕТ