Русская басня

             Проказница Мартышка,
                          Осел,
                          Козел
             Да косолапый Мишка
             Затеяли сыграть Квартет.
Достали нот, баса, альта, две скрипки
          И сели на лужок под липки,—
          Пленять своим искусством свет.
Ударили в смычки, дерут, а толку нет.
«Стой, братцы, стой!— кричит Мартышка.— Погодите
Как музыке идти? Ведь вы не так сидите.
Ты с басом, Мишенька, садись против альта,
              Я, прима, сяду против вторы;
          Тогда пойдет уж музыка не та:
             У нас запляшут лес и горы!»
             Расселись, начали Квартет;
             Он все-таки на лад нейдет.
             «Постойте ж, я сыскал секрет! —
          Кричит Осел,— мы, верно, уж поладим,
                     Коль рядом сядем».
Послушались Осла: уселись чинно в ряд;
   А все-таки Квартет нейдет на лад.
Вот пуще прежнего пошли у них разборы
                    И споры,
              Кому и как сидеть.
Случилось Соловью на шум их прилететь.
Тут с просьбой все к нему, чтоб их решить сомненье.
«Пожалуй,— говорят,— возьми на час терпенье,
Чтобы Квартет в порядок наш привесть:
И ноты есть у нас, и инструменты есть,
             Скажи лишь, как нам сесть!»
«Чтоб музыкантом быть, так надобно уменье
             И уши ваших понежней,—
             Им отвечает Соловей,—
             А вы, друзья, как ни садитесь,
             Всё в музыканты не годитесь».

ЛИСТЫ И КОРНИ

                    В прекрасный летний день,
               Бросая по долине тень,
Листы на дереве с зефирами шептали,
Хвалились густотой, зеленостью своей
И вот как о себе зефирам толковали:
«Не правда ли, что мы краса долины всей?
Что нами дерево так пышно и кудряво,
               Раскидисто и величаво?
               Что б было в нем без нас? Ну, право,
Хвалить себя мы можем без греха!
               Не мы ль от зноя пастуха
И странника в тени прохладной укрываем?
               Не мы ль красивостью своей
        Плясать сюда пастушек привлекаем?
У нас же раннею и позднею зарей
               Насвистывает соловей.
                        Да вы, зефиры, сами
               Почти не расстаетесь с нами».
«Примолвить можно бы спасибо тут и нам»,—
Им голос отвечал из-под земли смиренно.
«Кто смеет говорить столь нагло и надменно!
               Вы кто такие там,
Что дерзко так считаться с нами стали?» —
Листы, по дереву шумя, залепетали.
                     «Мы те,—
               Им снизу отвечали,—
     Которые, здесь роясь в темноте,
     Питаем вас. Ужель не узнаете?
Мы корни дерева, на коем вы цветете.
               Красуйтесь в добрый час!
Да только помните ту разницу меж нас:
Что с новою весной лист новый народится,
     А если корень иссушится,—
     Не станет дерева, ни вас».

ЛЕБЕДЬ, ЩУКА И РАК