Читаем Русская Доктрина полностью

Виктор Аксючиц: Советский Союз был не слепком с Российской империи, а Советский Союз или правильно называть коммунистический режим был паразитическая система на Российской империи. Этот режим интернациональный, я его называю режим интернационального люмпена, который объединял инородцев всех, и русских, и нерусских, всех без исключения, причем в пропорциональном отношении, русских там было меньше всего. Ослепленные коммунистической идеологией, захватили страну и превратили ее в плацдарм для всемирной революции, а затем для всемирной экспансии. Это паразит на теле исторической России. Этого паразита тело российское к 90 годам переварило и потом безболезненн рухнул в 90 году. Но это никак не слепок - это анти- Россия, если можно так сказать, дефиницию давать. Советский Союз - это анти-Россия. Скажем так, коммунистический режим – это анти-Россия, а не слепок с России. А мы  сейчас возрождаем Россию, восстанавливаем Россию. Естественно, всякое обновление - это не есть возвращение к прошлому, это есть дальнейшая жизнь организма, в данном случае национального русского, российского национального государственного организма, возрождение, естественно, к новой жизни, а значит и к новым формам, которые учитывают, в себе синтезируют все формы предыдущей жизни, в том числе и не только позитивные, положительные, но и отрицательные, в том числе и трагедии наши, и болезни, и провалы наши. Это наш опыт исторический.

Владимир Кара-Мурза: Вы участник августовских событий 16-летней давности, возможно было тогда появление подобной «Русской доктрины»?

 Виктор Аксючиц: Вы знаете, у меня этой осенью выходит большая книга «Миссия России». Она была написана примерно к тому времени, она была написана 15 лет назад. Сейчас с трудом издательство стало издавать и то это 40% написанного мною массива на эту тему. Я не один такой, многие над этим трудились. Просто для молодых людей кажется, что это они все придумали.

Владимир Кара-Мурза: Надежда Кеворкова, обозреватель отдела религий издания «Газета», не спешит отождествлять доктрину с Всемирным русским собором.

Надежда Кеворкова: Не нужно связывать Всемирный русский собор с этой «Русской доктриной» – это разные  вещи. Они говорят вещи прямо противоположные тому, что говорится на Русском всемирном народном соборе. Они предлагают следующее построение: православно-конфуцианская экономика, официально-самурайская честь, христианско-исламская эсхатология и русско-индийское гуманитарное самосознание. Это к русскому миру не имеет никакого отношения. Поскольку там сказано, что Россия не может называться многоконфессиональной страной, что Россия должна быть мононациональной страной. И в качестве примеров, с которых Россия должна делаться, названы страны в следующем порядке, я прошу прислушаться: Израиль, Таиланд, Мавритания, Иордания. Извините, это крошечные страны, которые вообще ни в каком виде не могут служить образцом для России.

Виктор Аксючиц: Со всем, что было сказано, с Надеждой категорически согласен.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвичку Евгению Витальевну.

Слушательница: Добрый вечер. Я хочу вам напомнить, что уже более 20 лет со всех сторон нам говорят, что никто не знает, что хорошо и что плохо, и церковь молчит. И пока к этому не повернутся. У меня претензии к советской власти в том, что она давала образование, она не давала воспитание. Воспитанный человек знает, что хорошо, что плохо. А эти доктрины – это лапша на уши. Они все воруют, порядочность не нужна, что хорошо, что плохо не нужно. У нас запрещена идеология. А простите, вы прочтите «Воскресение» Льва Толстого, он против революции, но коммунистическую идеологию уважает.

Владимир Кара-Мурза: Тем не менее, графа отлучили от церкви. По-моему, доктрина базируется на христианских заповедях, что хорошо, что плохо как раз не обсуждается.

Виктор Аксючиц: И на них, на чем-то другом тоже - это синкретизм, не очень естественное объединение различных подходов. Вы знаете, надо посмотреть, если это болезнь роста – это нормально. Когда молодые люди начинают изучать какой-то предмет, то изучается  так – с радикализмом, с декларативностью, с энтузиазмом, с пафосом миссионерства, проповедничества. Но если это форма, в которой реализуются амбиции ребят, которые рвутся в политику или в общественную деятельность, тогда это совсем другое. Посмотрим, к чему это придет.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Армавира от радиослушателя Сергея.

Слушатель: Добрый вечер. Сначала реплика, а потом вопрос. Вы знаете, у меня тоже такая идея была, две недели назад я написал небольшой труд «Теория русской нации», пришло в голову. Сейчас я хочу вопрос задать Виктору Аксючицу: скажите, «Русская доктрина» – это что? Это философские размышления или исторические факты или какие-то доказуемые события и прочее? И вообще авторы кто, пофамильно нельзя? И в двух словах, о чем там говорится.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Холодный мир
Холодный мир

На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания. Под давлением нараставших противоречий социально-экономического развития уже при жизни Сталина осознавалась необходимость проведения реформ. Сразу же после смерти Сталина начался быстрый демонтаж важнейших опор диктатуры.Первоначальный вариант книги под названием «Cold Peace. Stalin and the Soviet Ruling Circle, 1945–1953» был опубликован на английском языке в 2004 г. Новое переработанное издание публикуется по соглашению с издательством «Oxford University Press».

А. Дж. Риддл , Йорам Горлицкий , Олег Витальевич Хлевнюк

Фантастика / История / Политика / Фантастика / Зарубежная фантастика / Образование и наука / Триллер
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука