Русская эмиграция в борьбе с большевизмом

Перевалив этот горный хребет, дорога зигзагообразно, круто спускается к городу Хамадану – древней Экбатане. Это тоже большой административный и торговый центр. Здесь в то время была гостиница «Франция», хозяин которой француз Демерле, но тоже эмигрант из России после революции, у которого одно время Захаров служил шофером, на его большой грузовой машине. В Хамадане же на окраине города находится могила Эсфирь, сложенная из огромных каменных плит. Это той Эсфирь, которой в Библии посвящена отдельная небольшая книга под названием «Эсфирь».

Следующий этап дороги проходит тоже через горный перевал – Авеч, и тоже с постоянными зимой снежными заносами. Спустившись с этого перевала вниз, можно было видеть сбоку шоссе стоящий одиноко дом с забитыми окнами и дверями досками. Здесь была когда-то конная почтовая станция, до автомобильного сообщения, и дом в таком виде невольно вызывает печальные размышления об ушедшей из него жизни. Но этому домику, однако, суждено было приютить у себя в прошлом великого князя Дмитрия Павловича{129}, когда он был выслан в Персию из Петербурга за участие в убийстве Распутина. Пути Господни неисповедимы, и возможно, что эта высылка его в Персию в то бурное время в России послужила спасением его жизни.

Прибыв в Тегеран, Захаров познакомился с русским эмигрантом, полковником Парфением Варфоломеевичем Филаретовым{130}, чье имя было хорошо известно не только русским эмигрантам, но и многим персам. Полковник Филаретов – человек интересной жизни, и поэтому с ним следует познакомиться подробнее.

Во время покорения Кавказа в Чечне русскими войсками был подобран мальчик-сирота, чеченец. Его крестили, дав ему имя Варфоломей, и русские добрые люди воспитали его в русском духе. Так он жил в станице Михайловской Сунженского отдела Терского казачьего войска. Когда пришла пора ему жениться, то за него вышла замуж дочь станичного священника Филаретова, и он получил вместе с женой и ее фамилию – Филаретов. У них родился сын Парфений, который, окончив среднюю школу и Виленское пехотное училище, вышел в Сибирь, в Читу, в один из сибирских пехотных полков. В Первую мировую войну, получив тяжелое ранение, он был послан инструктором в Персию в Русско-Персидскую дивизию в Тегеран. Здесь его застала революция 1917 года. Его вскоре назначили начальником Хамаданского отряда.

В этом отряде также служил исполнительный офицер, начальник пулеметной команды Риза-хан Пехлеви, будущий основоположник новой персидской шахской династии после династии Каджар. Полковник Филаретов, видя его ревностную службу, всемерно ему протежировал. Ни для кого не было секретом, что когда Риза-хан Пехлеви сделался шахом Персии, то полковник Филаретов имел большие связи при дворе нового шаха. Это было также известно и первому советскому полпреду Родштейну, прибывшему в Персию после прихода большевиков к власти.

На приеме во дворце Риза-шаха Пехлеви Ротштейн сказал: «Не стоит нам, двум великим державам, ссориться из-за какого-то белогвардейского полковника Филаретова». На что он получил ответ: «А я вас попрошу больше этого вопроса не касаться!» Так впоследствии, до самой смерти полковника Филаретова, никто уже не беспокоил.

В Тегеране же жил капитан Преображенского полка, Константин Иванович Карташевский{131}, бывший воспитатель персидского принца, Ибрагим-мирза Каджара, который в Петербурге окончил Пажеский корпус и Русскую военную академию, а в Персии, при новой династии Пехлеви, был начальником Мешедского военного округа, где сходятся границы трех государств – России, Персии и Афганистана. Капитан Карташевский настолько хорошо знал персидский язык и персидскую литературу, что персы, в спорных вопросах своего языка, обращались к нему и что ага (господин) Карташевский скажет, то и будет правильным.

Большой популярностью также пользовался Николай Львович Марков{132}, бывший адъютант генерала Н.Н. Баратова в Персии во время войны 1914–1918 годов. По образованию он будучи архитектором здесь строил много разных казенных зданий – больниц, летний дворец шаха в Шамране и др. Здесь также проживал итальянец по рождению, но русский по жизни Антон Антонович Фонтен, один из строителей Сибирской магистрали и большой специалист по проводке туннелей. В Персии он, служа у русского инженера Б.С. Чарнецкого, тоже эмигранта, проводил туннель для шоссейной дороги в Ауристане.

Первое время в Персии много шоферов было русских, оставшихся здесь из автороты корпуса генерала Н.Н. Баратова, узнавших, что в России революция, и выписавших к себе свои семьи из России.

Город Тавриз является главным административным и торговым центром Персидского Азербейджана и отстоит от русской границы в 100 километрах. Приехав из Тегерана в Тавриз, Захаров здесь встретил своих знакомых и друзей, тоже русских эмигрантов, от которых, получив ему нужные сведения, поехал верхом с проводником к берегам пограничной реки Араке, протекающей в большой, широкой долине между русскими и персидскими горами.