Читаем Русская эпиграмма второй половины XVII - начала XX в. полностью

196. «Записки имп. Академии наук», 1862, т. I, приложение № 1, с. 17, Направлена против А. П. Сумарокова и его комедии «Опекун» (1768). Автор «Вывески» использует сатирический прием Сумарокова в его эп-ме на Ломоносова (см. № 75): почти дословно цитируя две ее заключительные строки, Державин переадресовывает их Сумарокову. В бумагах поэта стих. Сумарокова и его собственное имеют общее загл.: «Надгробие и вывеска» (в свое время сам Сумароков подал пример подобной формы эп-мы: в его «Вывеске» был осмеян писарь Савва; см.: ПСВС, ч. 9, с. 158) с примеч.: «„Надгробие“ сочинено, сколько известно, от зависти к славе г. Ломоносова, а „Вывеска“ тогда ж в защищение оного». Терентий здесь живет Облаевич Цербер. Адресат назван по имени древнегреческого комедиографа Публия Теренция (ок. 195–159 г. до н. э.); присвоенные здесь Сумарокову отчество и фамилия намекают на его строптивость. Кощунствовать своим «Опекуном» стремился. Державин, очевидно, имеет в виду таких действующих лиц, как Чужехват и Пасквин из комедии «Опекун».

197. БЗ, 1859, № 17, стлб. 520, без подписи, в публикации А. Н. Афанасьева «Образцы литературной полемики прошлого столетия». Написано в ответ на басню-эп-му А. П. Сумарокова (см. № 91), что и определяет дату державинского стих., которое вошло в кн.: Державин-Соч., т. 3, с. 249–250. Орел — здесь: П. С. Салтыков (см. примеч. 91). Сорока — здесь: А. П. Сумароков. Диана — здесь: Екатерина II. И что Сорока врет, то всё сорочий бред. Здесь имеется в виду жалоба Сумарокова на Салтыкова (см. о ней в примеч. 91).

198–199. Державин-Соч., Т. 3, с. 460–461 199. Сюжет заимствован из собр. анекдотов, приписывавшихся александрийскому неоплатонику Гиероклу (V в. н. э.); на русском языке прозой изложен в ТП, 1759, № 7, с. 428.

200. БдЧ, 1862, № 1, с. 158, др. ред., в составе «Отрывка из семейных записок Рожновых». Печ. по кн.: Державин-Соч., т. 3, с. 379. Первая ред. стих. — в виде краткого стихотворного письма поэта к его деревенскому старосте — была обнаружена в бумагах П. И. Рожнова, соседа Державина по оренбургскому имению. Так как после смерти Рожнова (1777) Державин вряд ли мог передать свои стихи кому-либо из членов семьи покойного, то, надо думать, написаны они были не позднее 1777 г.

201. СПВ, 1779, № 2, с. 113, без подписи, под загл. «На Кантемира», четыре строки; МЖ, 1791, № 6, с. 221, вместо подписи: ***, под загл. «Надпись к портрету князя Кантемира», с вариантом ст. 1. Печ. по кн.: Державин-Соч., т. 3, с. 332. Ср. «Надпись к гробу Кантемира» Н. И. Гнедича (Полн. собр. поэтических соч. и переводов, т. 1, СПб., 1905, с. 160).

202. Державин-Соч., т. 3, с. 337. Текст, находящийся только в позднейших рукописях Державина; в загл. неточно указан 1777 г. (вероятно, по памяти). «Россияда» Хераскова вышла из печати в 1779 г., следовательно и эп-ма могла быть написана скорее всего в это время, тем более что зима 1779 г. была в Петербурге необыкновенно суровой. В эп-ме немецкого поэта Эвальда Христиана Клейста (1715–1759) на живописца Гемпеля тот же ход мысли: «Die Winterlandschaft die dein Pinsel hier gebiert, Ist furchtbar, wie der Winter selbst; ich seh’ sie an, mich friert» («В пейзаже зимнем, что рожден здесь кистью был твоею, Сама зима: смотрю и леденею»). Уж от твоей зимы Все содрогаем мы. Херасков дает описание зимы в 12-й песне «Россияды».

203. Там же, с. 501. Под именем Хмельнина подразумевается поэт и переводчик Ермил Иванович Костров (1755–1796); о его пристрастии к спиртному было хорошо известно современникам. Упоминание Гомера дает основание приурочить эп-му к 1787 г., дате выхода костровского перевода первых шести песен «Илиады».

204. Альм. «Памятник отечественных муз», СПб., 1827, с. 102. Относится к периоду пребывания Державина статс-секретарем Екатерины II.

205. Державин-БП, с. 370. Печ. по кн.: Г. Р. Державин, Стих., БП, 1957, с. 196, так как в др. изд. слово «судьб» (в ст. 3) необоснованно исправлено на «судеб», что нарушает размер стиха. Известно шесть вариантов трех разных редакций. В одном из вариантов загл. дата: 1792 г., между тем как Людовик XVI (1754–1793) был казнен 21 января следующего года. Остается предположить, что либо поэт ошибся годом (что с ним случалось неоднократно), либо эп-ма написана не на казнь французского короля, а по случаю его свержения с престола 10 августа 1792 г.

206. Державин-Соч., т. 3, с. 374, с вариантом в сноске к ст. 2 («хулит» вместо «хает»). Датируется по этому изд. Адресат не установлен. Надутый — здесь: спесивый, надменный. Тацит Публий Корнелий (55–120) — древнеримский историк. По многих красоулях — в нетрезвом виде. Красоуля — см. примеч. 31.

207. Там же, с. 485. Перевод эп-мы Э.-Х. Клейста «Marforius fand allen Sachen Mängel…».

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй

«Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй» — это очень веселая книга, содержащая цвет зарубежной и отечественной юмористической прозы 19–21 века.Тут есть замечательные произведения, созданные такими «королями смеха» как Аркадий Аверченко, Саша Черный, Влас Дорошевич, Антон Чехов, Илья Ильф, Джером Клапка Джером, О. Генри и др.◦Не менее веселыми и задорными, нежели у классиков, являются включенные в книгу рассказы современных авторов — Михаила Блехмана и Семена Каминского. Также в сборник вошли смешные истории от «серьезных» писателей, к примеру Федора Достоевского и Леонида Андреева, чьи юмористические произведения остались практически неизвестны современному читателю.Тематика книги очень разнообразна: она включает массу комических случаев, приключившихся с деятелями культуры и журналистами, детишками и барышнями, бандитами, военными и бизнесменами, а также с простыми скромными обывателями. Читатель вволю посмеется над потешными инструкциями и советами, обучающими его искусству рекламы, пения и воспитанию подрастающего поколения.

Вацлав Вацлавович Воровский , Всеволод Михайлович Гаршин , Ефим Давидович Зозуля , Михаил Блехман , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Проза / Классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Прочий юмор