Русская эсхатология: история общественной мысли России в фокусе апокалиптики

Апокалиптика составляет краеугольный камень всей христианской историософии, однако далеко не все адепты христианства эсхатологически одержимы. В современном православии существует два основных подхода в понимании Апокалипсиса. Согласно первому их них, апокалиптические события должны произойти единовременно, будучи связаны с историческим моментом воцарения Антихриста. В соответствии со вторым взглядом «последние времена» представляют собой довольно длительную историческую эпоху, предшествующую второму пришествию Христа. Мы, утверждают его приверженцы, живем в период развертывающегося Апокалипсиса. А потому христиане должны быть особо бдительны ко всем знамениям прихода Антихриста. Напротив, для оппонентов этого взгляда все гематрические изыскания лишены смысла. Если Антихрист еще не пришел, то и не о каких антихристовых атрибутах и всех сопутствующих его появлению обстоятельствах говорить не приходится. Не может, утверждает, к примеру, Андрей Кураев, быть никакой «печати Антихриста» до его воцарения[394]. Напротив, сторонники взгляда о длительном историческом развертывании апокалиптических пророчеств использовали концепт о череде предантихристов. Носителями идейной антихристовой парадигмы в различные исторические эпохи преподносились К. Маркс, В. И. Ленин, Л. Д. Троцкий, Мао Цзе Дун, А. Гитлер, Сан Мен Мун, Раджнии и др. Видимым проявлением идентификации с прообраза Зверя определялось использование соответствующей символики.

Для эсхатологически ориентированного сознания любая попытка кодификация населения неизменно вызывала ассоциации с «печатью Антихриста». Такого рода катализатором явилась, в частности, практика установления индивидуальных налоговых номеров. По благословению епископа Анадырского и Чукотского Диомида и епископа Тульчинского и Браулавского Ипполита храмом Казанской иконы Божьей Матери была выпущена книга иеродиакона Авеля (Семенова) и светского исследователя А. Ю. Дроздова «Знамение пререкаемо», посвященная доказательству антихристовой сущности современной цифровой кодификации личности. «ИНН, – утверждали они, – несет в себе именно религиозный смысл – это символ иной, антихристианской идеологии, символ власти над человеком «хозяина» этой апокалиптической торгово-финансовой системы. Добровольное принятие ИНН есть начало отречения от Христа. ИНН уже лежит не вне сферы деятельности человека и его внутренней жизни, а наоборот, он ее показатель, ее определитель, он – исповедание человека, свидетельство его готовности быть верным или противным Христу»[395]. Идентификационный код, подчеркивалось ими, не есть номер документа, а самой личности, и потому будет носить и пожизненный, и посмертный характер. Если государственные паспорта представляли собой удостоверение личности, как гражданина той или иной страны, то индивидуальные налоговые номера выражают членство в космополитической антихристовой системе[396].

Вопрос об отношении к ИНН поляризовал позиции православных иериархов. Речь велась даже о вероятности нового раскола в Русской православной церкви. Мнение Священного Синода отражал толерантный подход к электронной кодификации. Решением заседавшей в феврале 2001 года Богословской комиссии Московской Духовной Академии отождествление ИНН с «антихристовой печатью» признавалось ошибочным. Обвинение о наличии в индивидуальных номерах налогоплательщиков числа 666 определялось как необоснованное и относившееся к разряду ложных слухов, разжигающих церковную смуту. Пользующийся значительным авторитетом в РПЦ архимандрит Иоанн (Крестьянкин) в рождественском обращении ко всероссийской пастве на 2001 год высказал мнение о невозможности влияния на душу христианина какими бы то ни было технологическими средствами. «У Господа, – пояснял он, – нет понятия о человеке как о номере, номер нужен только современной вычислительной технике, для Господа же нет ничего дороже живой человеческой души…»[397]. Выступая по радио «Радонеж», иерамонах Тихон (Полянский) квалифицировал позицию противников ИНН, оцениваемых им в качестве провокаторов, как неоязыческое магическое обрядовое заблуждение. Архимандрит Амвросий (Юрасов) в одной из передач того же радиоканала назвал их «нецерковными» и «больноватыми на голову».

В дискуссию вынужден был вмешаться сам патриарх. Обращаясь к всероссийской православной пастве в связи с вступлением в неделю великого поста 2001 года, Алексий II заявил, что принятие или неприятие ИНН «есть дело свободного гражданского выбора, но никак не является вероисповедным вопросом»[398].

Однако принципиальными противниками ИНН заявила себя значительная часть епархиальных архиереев. В оппозиции к Священному Синоду оказалось большинство монашествующих. Центром религиозного сопротивления личностной кодификации выступила, в частности, Троице-Сергиева лавра. Российские противники ИНН апеллировали также к позиции ряда православных поместных церквей – Элладской, Кипрской, Финской, Украинской – официально отвергающих любые формы электронного кодирования.