Русская фантастика 2007

Он хотел домой. Вернуться в просторную квартиру на триста первом этаже Памирского Гвоздя. Залезть в душ и долго оттираться жесткой мочалкой. Ловить ртом обжигающие струи воды. Упасть на широкую кровать. Заснуть и забыть все

Но отдохнуть не удалось, дома Руднев обнаружил Савойского. Старый герцог вытащил на широкий балкон любимое кресло хозяина и вольготно в нем расположился. Рядом поставил стол с широкой хрустальной вазой. Яблоки, персики, малайи, авокадо… Старик питал слабость к фруктам.

Он довольно щурился, разглядывая сквозь дымку поляризаторов белое кружево висячих мостов, и хрустел яблоком. При виде Андрея Савойский усмехнулся, бросил на пол огрызок, нашарил в вазе персик. Проговорил:

— Мне всегда нравилось это место.

Андрей нашел себе стул и сел рядом.

— Да, мне тоже. Здесь тихо и не бывает ненужных гостей.

— Научился шутить? Надеюсь, не у тритонов?

Руднев промолчал. Старик утер губы и поднял со стола тонкую синюю папку.

— Ты провел хорошую операцию. Какие планы?

— Уйду в отпуск. На год или два. Устал. Я хожу по самому краю!

Герцог шлепнул ладонью по столу.

— Думаешь, ты один такой? Только ты один общаешься с чужаками?! А ты не думал, какими путями я получил флот, который ты вел к Лазурной? Нет? Подумай!

— Я знаю, что не все просто, но…

— Ты ничего не знаешь! И не должен знать. Если не знаешь — то и не солжешь.

Руднев пожал плечами.

— У нас есть время. И я хочу отдохнуть.

— Год у нас есть. Даже пять. По расчетам, кремноиды выйдут к нашим границам лет через шесть-семь. Но всегда надо учитывать возможность неудачи. Ты думаешь, нам пора забыть это слово? Рано, мальчик, рано!

— Десять месяцев.

Савойский покачал головой:

— Шесть. И ни сотней секунд больше.

Старик, кряхтя, поднялся и побрел к выходу. Вернулся, выбрал яблоко посочнее и оставил Руднева одного.

Андрей отключил всю связь, запер дверь, вышел на балкон и снял защиту.

Ветер рванул рубашку, выдавил слезы из глаз. Руднев стоял, вцепившись до боли в ладонях в черный шершавый гранит. С вершины Памирского Гвоздя открывалась панорама Сиреневого Пояса: полукольца садов, террасы полей, разноцветные кубики маленьких, в пять-десять этажей, домов. А на горизонте вставали хребты Конгуртага, закрывая закатное солнце. Туман уже собирался на вершинах, готовый ринуться белесым языком на город. Или пролиться холодным дождем в долинах.

Андрей глубоко вздохнул.

У него есть полгода. А потом — работа. Новая работа. Пять лет каторжного труда и постоянного страха, что удача в этот раз изменит Империи. Такого не случалось, но всегда что-то бывает в первый раз.

Людям Руднева предстоит обнаружить подходящую планету, возвести на ней города и деревни, повесить в космосе спутники и верфи, засыпать пространство космическим мусором, который, как покажется со стороны, копился столетиями. Нужно будет создать миллиард клонов лучшего биоматериала, запрограммировать каждого на почти человеческое поведение.

И еще. Собрать убийцу звезд.

Палача.

Им, Консулу Империи Сол и Звездному Палачу, потребуется немного удачи, чтобы и на этот раз тотальная война с чужими осталась только возможностью. Тенью призрака. Прикосновением видения

Нет нужды лгать. Алиены все делают сами: смотрят, записывают, интерпретируют. Главное — никаких голограмм, моделей и манекенов, ведь с каждым годом регистраторы становятся все чувствительнее.

Тогда и выводы будут правильными. Даже поддакивать не нужно.

При чем здесь ложь?

А Империя Сол получит очередную отсрочку. Три планеты и одиннадцать миллиардов граждан.

Им нужно так мало! Толика удачи, кроха, не видимая глазу.

И — ни слова лжи.

Андрей Басирин

Закон гармонии

— Эй, эй! Что ты там в стенку суешь?!

Гилант испуганно спрятал ложноножки за спину.

— Ое-ае, бачка бригадир! Это великий тайна наша цивилизация.

Анатолий вытер пот со лба.

Обоим было трудно. Оба старались. От того, как гилантские зодчие выстроят земное посольство, зависели отношения между расами. Гиланты нуждались в рассыпчатом земном песчанике, базальте с румяной корочкой, спелых гранитных кочешках. Люди же искали братьев по разуму.

Желательно меньших братьев.

— Дай посмотреть

В ладонь упала искрящаяся точка. Ее лучики приятно покалывали пальцы. Вот один из них дотянулся до пиджачной пуговицы, и та с треском разлетелась в пыль.

— Что это, Доломит?

— Это ЧПОК, бачка бригадир.

— ЧПОК?

Гилант развел ложноножками: ЧПОК — значит ЧПОК. Анатолий перелистал словарик. Оказалось, что это Чрезвычайно Перенапряженная Область Конструкции.

— Мала-мала ЧПОК везде есть. Гора возьми — ЧПОК. Космолет — ЧПОК. — Гилант взял небьющуюся кружку Анатолия. — Здесь щелкни, бачка бригадир, — ЧПОК будет.

Анатолий щелкнул — совершенно машинально. Кружка взорвалась в руках, едва не отхватив пальцы.

— Да ты что, Доломит? Предупреждать надо!

— Мала-мала не подумал, — самокритично загудел гилант. — Мала-мала башка дурной. Прости, бачка бригадир.

— Ладно. Рано в осадок выпадать… Лучше скажи: этот ЧПОК, он как — дорогой?

— Три тысячи галатов, однако.

— Ого! И в смете, поди, числится?