Русская фантастика 2013

Теоретически все могла сделать автоматика, причем элементарная. Прототип, разогнанный мазерами, долетает до окраины Солнечной системы — там блоки с бомбами расходятся под действием пружинных толкателей на приличное расстояние и в точно отмеренные моменты взрываются. Но если у вас есть всего одна попытка и второй никогда не будет, доверитесь ли вы автоматам? Решение послать на прототипе двух космонавтов, которые контролировали бы процесс и оперативно могли выступить ремонтниками, созрело не сразу и опять же вызвало ожесточенные споры. Однако стоило делу дойти до непосредственной подготовки старта, выяснилось, что возражений нет и любой готов отправиться в этот уникальный рейс без возможности вернуться. Лучшими из добровольцев признали на общем собрании Кирилла и Марка — есть повод для гордости, хотя и не слишком вдохновляющий, ведь за гордостью стоит неизбежная и точно рассчитанная смерть.

— Я вот думаю, — сказал Кирилл, глядя в сторону, — а если у них то же самое?

— У кого? — Марк встрепенулся.

— Там, у Толимана… Вдруг это бич любой высокоразвитой цивилизации? Мы ведь сами породили чуму. И не потому, что хотели. Просто за все нужно платить. И прежде всего за комфорт. За здоровое детство, за долгую жизнь. Природа — тварь хитрая, ее не проведешь, не обманешь.

— Ерунда! — решительно заявил Марк. — Нам не повезло. Слишком увлеклись антибиотиками. Сам знаешь, даже в гигиенические средства добавляли. Перестарались. Может, это вообще наша уникальная черта — мудрить с лекарствами, потому что слабые мы. Потому что отпечаток мора сохранился в генетической памяти. У них там все по-другому.

— Может, и по-другому, — согласился Кирилл, но без уверенности в голосе.

Они помолчали. И Марк решил добавить к сказанному — не столько для напарника, сколько для себя:

— Не сомневайся, дойдет наше послание. Его прочитают и расшифруют. И помогут нам… тем, кто остался… если смогут, конечно… Верю, что смогут.

— Жаль, выпить нечего, — отозвался Кирилл невпопад. — Самый повод, а мы сухие.

— Ну, извини. — Марк улыбнулся без веселости. — Мазевые антисептики надежнее. Тут не до развлечений.

Это было правдой. Обитаемый модуль для прототипа собирали из лунных эвакуационных кораблей — база Шеклтона отдавала все самое лучшее из запасов, порой невосполнимое, но космонавты должны были долететь до финиша и убедиться, что «Зов» сработал. Спирт был бы лишним на корабле, и никто не подумал о том моменте, когда блоки с термоядерными бомбами разойдутся, и двум смертникам останется только ждать, когда взорвется первый блок, который их уничтожит. И никто не подумал, что ожидание будет чудовищно томительным.

— Пойду, выйду, — сказал Марк. — Посмотрю на антенну. Вдруг получится что-то поправить.

— Я пытался, — сказал Кирилл мрачно. — У меня не получилось. Ты, что ли, ловчее?

— Тогда просто гляну на звезды. Давно их не видел. Так… уйти будет спокойнее.

Марк завозился, но Кирилл остановил его:

— Не ходи.

— Почему?

— Скафандры неисправны.

Марк вперился в напарника. Но тот продолжал смотреть в сторону, на настенную контрольную панель.

— Ты свихнулся?

— Нет… Я сам их…

Вспышка ярости была столь сильна, что затмила разум. Марк очнулся, только увидев, что Кирилл задыхается, даже не пытаясь разжать впившиеся в его горло пальцы. Отнял руки. Хасслибэ, сказала бы фрау Мюнхен. Ненависть-любовь. В русском языке нет аналога этому слову.

— Урод, — произнес Марк мертвенно. — Зачем?

Кирилл некоторое время не мог ответить: всхлипывал, булькал, сплевывал. Красная от крови слюна невесомыми пузырьками разлеталась по отсеку.

— Не хотел, чтоб ты знал… Не хотел…

— Говори. Иначе я убью тебя раньше, чем бабахнет первая.

— Тогда убей, — сказал Кирилл просто.

Марк минуту разглядывал напарника, потом, помогая себе руками, вернулся на место.

— Ты лишил меня звезд, — сказал он. — Поэтому должен сказать правду. Зачем ты это сделал? Зачем?!

Марк не ждал быстрого признания и уже соображал, как выбить его из напарника, но тот сломался.

— Их больше нет, — сказал Кирилл. — Никого нет. В Шеклтон пришла чума. Новый штамм. Мутация чего-то банального. Я тогда дежурил, ты спал. Я принял сообщение. И пошел наружу. Вытащил штекер главной антенны. Чуть не сорвался, там сложно. Потом все-таки доковылял. И рассказал тебе байку о метеороиде… Некого больше спасать, понимаешь? Мы последние… И скоро нас тоже не будет… Я думал, хоть ты умрешь в уверенности, что «Зов» был не зря… Мне-то теперь все равно… Ложь во благо…

— Дурак, — сказал Марк. — Не бывает лжи во благо. Что ты сделал со скафандрами?

— Схемы терморегуляции.

— Значит, минут десять у меня будет. — Марк начал выбираться из кресла. — Достаточно.

Он сам поражался своему спокойствию. Наверное, где-то внутри себя Марк давно догадался, что дело не в антенне и не в мифическом метеороиде. Принял, что его мир умер окончательно, что будущего не существует. Но три года — достаточный срок, чтобы свыкнуться с мыслью о собственной смерти. И даже с мыслью о всеобщей смерти.

— Не бросай меня, — попросил Кирилл жалобно- Пожалуйста.

— Пойдем вместе. Не все мечты сбываются буквально.