Русская фантастика 2014

Мужчина с трудом сдержался, чтобы не влепить продавцу подзатыльник — все-таки из-за этого шалопута пострадал его сын! — но на полпути остановил занесенную руку — кто знает, как отреагирует регистратор Эдика. К счастью, приборчик на руке снова светился спокойным розовым цветом, и это означало, что ничего непоправимого пока не случилось.

В любом случае лучше побыстрее отвязаться от прилипчивого попрошайки. Артур вслепую вытянул из кармана первую попавшуюся купюру — это оказалась десятка, и протянул ее мальчишке. В ответ тот всунул в руку мужчины туго свернутый газетный лист без сдачи и переключился на идущих по «зебре» навстречу. Через пару секунд «куупите газету» раздалось далеко за спиной.

Артур хмыкнул и развернул покупку. Ну, конечно, мысленно усмехнулся он, а утверждают, что дети не врут. Или так говорят только про младенцев?.. В руках у него находился кондовый официоз — правительственный «Гражданин Р» — предназначенный для бесплатной раздачи. Кроме того, номер еще и устарел — дата выпуска на две недели отставала от сегодняшнего дня. Артур чертыхнулся, смял газету и, тщетно поискав взглядом урну, сунул скомканный лист в карман пиджака.

* * *

В подъезд зашли, словно семейство слонов на прогулке: высокий стройный отец — впереди, сын — чуть сзади, держась за полу пиджака. Пойдешь первым? — привычно (за год наработал рефлекс) поинтересовался Артур. В знакомой обстановке мальчик осмелел. С криком я — первый он бросился штурмовать лестницу, напоминая Гагарина, впервые поднимающегося по трапу ракеты. На шум выглянула соседка с первого этажа. Сколько раз Артур выходил или заходил в подъезд, столько раз он сталкивался с этой теткой с криво приклеенной улыбкой.

— Вот молодец, сам идет, папа на руках уже не носит, — одобрила она. Заметив напряженный взгляд Артура, тут же сама себя испуганно оборвала, посмотрела на мальчика. — Это же твое решение, верно, маленький гражданин?

Эдик важно кивнул и затопал вверх по лестнице. Отец последовал за ним…

Прихожая встретила вошедших запахом обеда.

— Мама, мама! — позвал Эдик. Он сел на стульчик и вытянул ноги в зашнурованных сандалетах — снимайте, родители!

Луиза выскочила из кухни и склонилась над сыном:

— А вот и мамин Эдичек! Что так долго? Гуляли в парке?

— Я не Эдик! Я — чек-паук! — обиженно засопел мальчик.

Женщина вопросительно посмотрела на мужа.

— Человек-паук, — расшифровал тот.

— Хорошо. Будешь сегодня человеком-пауком, — легко согласилась Луиза. Заметив пятно на еще утром белоснежной кепке, озабоченно потерла его пальцем.

— Что, замарался?

Лицо мальчика скривилось в плаксивой гримасе.

— Нет, не замарался! Не замарался!

Луиза поспешила исправиться:

— Ничего страшного, почистим…

Однако мальчика это не успокоило. Он спрыгнул с табурета, забился в угол, сев прямо на пол и скрестив руки на груди, и зло поблескивал глазами, словно Маугли в стае волков.

— Нет! Нет! Не замарался!

Артур подошел к всхлипывающему сыну, погладил его по голове, озабоченно глянул на запястье. Индикатор не мигал, по-прежнему светясь розовым. Артур с облегчением выдохнул и мягко попрекнул жену:

— Забыла, какой завтра день?.. Зачем ты так с ним?

— А что я сделала? — искренне удивилась Луиза.

— Его Адам испачкал, когда они боролись в парке. Он мне по дороге уже все рассказал.

— Ну а я что сказала? Какая разница — испачкал или…

Она осеклась, глядя на прижавшего палец к губам мужа.

— Есть разница. Он и так пострадавший. А ты, нет чтобы пожалеть, еще упрекаешь. Любому обидно будет, — пояснил Артур, раздевая сына.

— Сложно с вами, мужчинами, — Луиза пожала плечами, вернулась на кухню.

Артур проследил, чтобы мальчик зашел в свою комнату, и двинулся за женой.

Та возилась у кухонной плиты. Пахло одуряюще — жареная печень была ее коронным блюдом. Артур втянул ноздрями аромат, остановился в дверях:

— Прости. Устал сегодня, переживаю, вот и сорвалось, сама понимаешь…

— Я не обиделась.

Прямая спина Луизы говорила об обратном.

— Ты же знаешь, мы не имеем права давить на него. Никаких понуждений, никаких оценочных суждений.

Спина не дрогнула:

— Хочешь сказать, я люблю его меньше, чем ты?

Артур разозлился:

— Нет, просто мы по-разному понимаем, что такое любовь.

Еще не закончив фразу, он уже понял, что перегнул, и попытался перевести разговор на другую тему:

— Сегодня у одного мальчишки газету купил, а она оказалась двухнедельной давности. Паршивец…

Оскорбленная Луиза сдержанно пожала плечами:

— А что такого, пускай работает…

— Да под видом продажи он милостыню просил! Разве это работа?

— Приносит деньги, значит, работа. Самостоятельный опять же… — Она достала из шкафчика стопку тарелок, пошла к обеденному столу. — Эдик! Иди кушать!

— Не «иди кушать», а «будешь кушать»? — поправил жену Артур. — Неужели сложно запомнить?

Луиза грохнула о стол тарелку, взорвалась сама:

— О-ох, как ты меня уже достал! Скорее бы завтра! Чтобы все закончилось…

* * *

После ужина Луиза осталась на кухне — гремела тарелками в мойке. Эдик что-то черкал красным карандашом в альбоме.