Около десяти часов вечера Эван проклял все на свете. Уже третий час он сидел в дощатой подсобке во дворе типографии мистера Бойда. Найти прореху в заборе, от которой к одному из дальних корпусов вела вытоптанная тропинка, оказалось несложно – а вот ждать гостей, вдыхая едкую вонь хозяйственного мыла и застоявшейся в мусорном ведре воды, было просто невыносимо.
Территория почти не охранялась. Старый сонный сторож лишь несколько раз высовывался из караулки, чтобы покурить. Неудивительно, что Льялл с дружками облюбовали именно эту типографию.
Наконец, когда Эван почти отчаялся, на тропинке показались трое молодчиков. Льялл тащил увесистый ящик, его друзья шли налегке, спокойно и уверенно. Один из них помахал рукой сторожу – тот и ухом не повел.
Так, все ясно. Этот упырь с ними заодно!
На самом деле все складывалось паршиво. Выходило, что если придется драться, то сразу с четырьмя противниками. Вот и что делать? Бежать за констеблем?
В окнах цеха загорелся свет. Эван принял решение. Осторожно, стараясь не шуметь, он выбрался из подсобки (хотя жестяное ведро все равно предательски звякнуло) и пошел по тропинке. Ботинки вязли в сырой земле. Еще одна такая прогулка – и обувь можно будет нести на свалку.
– Куда это ты собрался? – грозно рявкнул сторож, возникший словно из ниоткуда.
Эван обернулся на голос. Надо было, наверное, дать стрекача, но по такой грязи далеко не убежишь.
– Я по поручению полиции! – брякнул он первое, что в голову пришло. – У меня бумага есть. Вот, смотрите!
Он достал из кармана уже порядком потрепанное рекомендательное письмо, предназначавшееся Уиллигу. Расчет был на то, что в темноте ни черта не видно, кроме жирной печати с гербом Вольдена. Да и почерк у декана был истинно медицинским – и при свете дня не разберешь.
Сторож поднес лист к лицу. Зачем-то перевернул вверх ногами. Да он читать не умеет! – сообразил Эван.
– Агент, значит? Ну извините, – буркнул сторож, протягивая документ обратно.
– Вы хоть знаете, что это за люди? – яростно спросил Эван, указывая в сторону цеха. – Хотя, конечно, знаете.
– Нет, господин. Честно, не знаю. Парни какие-то. Мое какое дело? Мне сказали их пропускать, вот я и пропускаю.
– Кто сказал? – насторожился Эван.
– Да сам мистер Бойд и сказал! Мол, по пятницам будут ребята приходить – ты им не мешай. Мне что? Они там возятся, как мыши, к утру уходят.
Вот ведь сволочь! Врет и не краснеет.
– Эти
– Не надо! – испуганно заморгал сторож. – Мое дело – сторона. Вы это самолично мистеру Бойду скажите, он и разберется… Вот, хотите, я вам его адрес дам? А то он у нас редко бывает.
Сторож потянулся к нагрудному карману куртки. Эван отвернулся – на миг, только на миг! – и тут ночную тишину разорвал оглушительный свист.
Свет в окне цеха сразу же погас.
Сторож подмигнул Эвану – и с неожиданной прытью пустился бежать. Эван бросился за ним…
– …Я бы его догнал, правда. Только подошва отвалилась, – буркнул Эван, заканчивая рассказ о ночных злоключениях.
– Ну да, ну да. – Эми вздохнула. – Нет бы за Льяллом проследить! Теперь, конечно, ищи ветра в поле.
– Почему? Он ведь придет на вокзал. А в поезд не сядет. Мы ему помешаем. – Голос предательски дрогнул. – То есть ты.
– Ты все-таки уверен, что это он? Просто я не пойму, какая ему в этом выгода? Меня смущает, если угодно, не этический, а рациональный аспект. Что, после этакой кровавой бани сепаратистов станут больше любить? Да черта с два.
– Зато их будут бояться.
– Это да, – вздохнула гномка. – Но все равно – не понимаю… Ладно, пойди пока поработай.
Мертвяки понуро толпились во дворе больницы, провожая Эвана ждущими взглядами.
Эван открыл дверь – и замер, изумленный. Коридор был заполнен людьми – настоящими, живыми людьми! Бедно одетые женщины с печатью усталости на лицах о чем-то оживленно переговаривались.
– Где. Тебя. Носило? – с чувством спросил Уиллиг. – Сам видишь, что здесь творится! Я тут с восьми утра сижу.
– Вы же говорили, тут никого не бывает!
– А это диспансеризация. – Уиллиг вздохнул. – Мистер Бойд всех работниц швейной фабрики привел сюда на осмотр – уж не знаю, как он хозяина уболтал их отпустить. Пообещал оплатить лечение всем, кому потребуется. Так что вперед, коллега.
Дело, конечно, хорошее, рассеянно подумал Эван. Но, черт, как же не вовремя! Надо успеть вернуться в Вольден, отыскать сторожа – он ведь наверняка знает, где прячется эта сволочь Льялл. Ведь осталось, страшно подумать, чуть больше суток…
Вот только сейчас важней было другое.
В половине девятого Эван, отпустив последнюю пациентку, запер дверь в кабинет. Только на пороге больницы заметил, что забыл снять белый халат. Улыбнулся.
Может быть, этот день оправдывал все его предыдущее никчемное существование. Эти двенадцать жизней, которые, конечно, когда-нибудь оборвутся – но в свой черед, а не в срок, указанный болезнью.