Русская фантастика – 2019. Том 1

Поначалу Терре помогал ей, насколько хватало умения. Но затем он понял, что кроме силы, добровольно отвергнутой, у него остались знания, которые можно пустить во благо. Он рассказывал горшечникам, где взять самую хорошую глину и как ее отличать. Учил кузнецов, сколько и какой руды добавлять в плавильню, чтобы сталь, когда надо, была гибкой и ковкой, или твердой, или упругой. Он искал в окрестностях плодородную землю, чтобы разбить на ней сливовый сад или пшеничное поле.

Когда один из кузнецов принес ему в подарок кинжал ручной работы, Терре, недолго сомневаясь, попросил разрешения продать его. Кузнец, подумав, добавил кошель с монетами, но кинжал попросил не продавать.

– Пусть он напоминает тебе обо мне и наводит на мысли, как еще улучшить мое дело, – сказал он.

Так, год за годом, постепенно дом Рики наполнился удивительными вещами, диковинной утварью и оружием, кувшинами и коврами, картинами и статуэтками. Еда в нем не переводилась никогда. И хотя соседи Рики были не из бедных, ее дом вызывал у них зависть.

Возможно, кто-то из них, узнав-таки в седом всезнайке бывшего мастера-строителя, донес об этом верховному правителю. Поскольку однажды Рике нанес визит вежливости сам главный воевода. На вопрос, не является ли он великим Теракиром Важенци, Терре не стал отнекиваться. Он с самого начала не очень верил в то, что спрячется навсегда.

Обменявшись учтивостями, воевода сказал, важно поглаживая усы:

– Пришла пора, мастер Теракир, нанести ответный удар. Сейчас мы сильны, как никогда. А вот Аггиан, напротив, переживает не лучшие времена. Это наш шанс захватить его полностью.

Терре молчал. Он не хотел ничего отвечать.

– Нам мешает твоя Стена, – продолжил воевода. – Разрушь ее. И мы поведем войска на Аггиан!

– Нет, – спокойно сказал Терре.

– Что значит «нет»?! Для мастера-строителя самое простое – разрушить то, что создал!

– Точно так же, как для воина самое простое – убить. Нет. Стена была возведена не для того, чтобы не могли напасть на нас. А для того, чтобы не могли напасть ни на кого.

Ни капли учтивости не осталось в голосе воеводы.

– Мастер Теракир, – отчеканил он. – Если это твой окончательный ответ, знай, что его можно приравнять к измене! Подумай, прежде чем отвечать! Ты разрушишь стену?

– Нет, – в третий раз повторил Терре.

Воевода встал и вышел, хлопнув дверью.

Рика, которой запретили присутствовать при разговоре, села рядом, тревожно глядя на Терре.

– Пришла пора мне уходить, – сказал тот, улыбаясь, словно бы ничего не произошло.

– Останься, – сказала она. – Может быть, все обойдется.

– Нет, не обойдется. Но если ты просишь, я останусь. Я не боюсь их. Есть только один человек, которого я боюсь.

Рика не стала спрашивать, кто этот человек.

Она знала.

На рассвете в дверь забарабанили закованные сталью кулаки. На пороге стояли солдаты. Один из них объявил, что Теракир Важенци, бывший мастер-строитель, обвиняется в государственной измене и подлежит отправке в тюрьму.

– Подождите, я обуюсь, – сказал Терре.

Но ему не дали сделать этого. Его взяли за шиворот и вытолкали взашей.

Терре спотыкался по грунтовой дороге, подгоняемый тычками древка, и пытался изо всех сил не говорить с землей.

Она звала его. Она почуяла его босые ноги и звала, обещая сделать для него все, предлагая невиданное могущество. Земля никогда не забывала и никогда не бросала того, с кем однажды сроднилась. Она просила, сулила, подсказывала. Терре достаточно было подумать, и все эти латники провалились бы в такие глубины, откуда их никогда и никто бы не достал. Он мог получить доспехи в сотню раз прочнее, чем у латников, а все их железо превратить в прах одним движением мизинца.

Он мог все. И боялся только одного. Что ему не хватит воли отказаться.

Потянулись долгие дни в темнице. Поначалу его тревожили каждый день, увещевали, уговаривали, затем начали пытать. Пытки, особенно каленым железом, Терре переносил тяжело, порой он едва удерживался, чтобы не сровнять тюрьму до основания случайной мыслью.

Потом к нему стали приходить все реже. Стражники были чем-то обеспокоены, осунулись, еду приносили через раз. Что-то происходило по ту сторону решетки. Но Терре не очень интересовало все это.

Через три месяца после заточения его вызвали к верховному правителю.

– Не буду ходить вокруг да около, Теракир, – гулко сказал правитель. – Верни воду в колодцы, иначе тебя казнят.

– Что? – не поверил Терре. – Это не я. Я никогда бы этого не сделал! Это же мой народ!

– Кроме тебя, некому.

– Но это не я!

– Меня не интересует, кто, – сказал правитель. – Если вода не вернется в колодцы, тебя казнят. Уведите его.

Долго думал Терре, что ему делать. Долго сомневался. А затем впервые за много лет потянулся вниз, в землю, узнать, что происходит. И увидел, что она в ярости. Она чувствовала его боль, она знала, что причиняет ее, и требовала отпустить принадлежащего ей человека, как умела.