Русская философия. Анализ истории. Том 3

Тогда становится ясной некоторые иные моменты из Священного Писания. К примеру, сами светила до грехопадения также имели иную природу. Почему? Согласно нашим суждениям, тяжелее всего оказаться нам во Царствии Небесном, ибо этот путь через Голгофу лежит. А если мы немного подумаем, то нам откроется нечто важное – где именно Само это Царствие Небесное, из которого был изгнан Адам. Понятно, что туда более всего тяжело нам проникнуть во Вселенной. Мы можем достать до самых краёв галактик и уже достаем. Но оказаться в центре центральной звезды Солнечной системы – никогда. Никогда не будет у нас таких приспособлений, позволяющих проникнуть внутрь её, ибо оные так и останутся достоянием этой бездны. Но именно Солнце дает нам земную жизнь своими энергиями и от туда исходит всякий обозреваемый порядок вещей, ибо он самоустраивается, если в категориях нашего материалистического научного мировосприятия (в категориях богословия Бог устраивает всё Сам). Как же об этом сказано в Священном Писании? А вот как: «И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.» (Быт.3:24). Интересно, как именно звучит сие на родном языке и не был ли хоть как-то изменён смысл слов? Может быть вращающийся? Но в любом случае мы понимаем, что речь идёт именно о Солнце, как о вратах во Царствие Небесное, в которое нам никогда не попасть с нашей падшей природой. Итак, мы имеем то место, из которого исходит энергия и оное имеет вид обращающегося пламенеющего меча. До этого момента нигде о пламени не сказано. Вопрос только в том, как он этот пламенный меч обращается, ведь все смыслы этого выражения мы наблюдаем. Мы и вся флора, и фауна были изгнаны именно через эти врата. Примерно так научное воззрение адаптируется в богословских трактатах.

Так как до первородного греха само по себе творчество Бога уже закончено, о чем сказано «Бог почил день седьмой от всех дел Своих, которые творил и созидал отдыхал», то после отпадения из Царствия Небесного реальность отверженного грехом окружающего мира подчиняется уже своим законам – законам распада. Нам закрыто Лицо Божье и мы уже видим то, что стало злом. Мы не видим в человеке его золото, но видим его недостатки и ненавидим за них. Но даже таких вот падших Господь не забывает о нас, а потому имеет место уже Божественного промысла над самим человечеством, которому Бог открывает Себя, сначала как единого (а не множества). Потом Отец Небесный являет нам Своего Сына. Сын Божий оглашает о Святом Духе, пребывающим с нами до ныне. И то самое, что уже закончено, как Акт Творения Бога на Небе, То Самое стало в нашем падшем естестве лишь очевидным свидетельством об этом Акте Творения шестоднева, правда выраженным очень слабо, точнее бесконечно мало частично о полноте этого Акта Творения. Мир, проклятый за грех Адама, с момента сего наделён совсем иным качеством, чем то, каким он был до этого и свидетельствует о полноте Его совсем иначе, в силу уже своих новых свойств, привычно нами постигаемых. Сама по себе наука должна быть материалистичной

В теории общепринятого Вселенского Взрыва для религии важно не физические процессы развития Вселенной. Тут совсем не важно для нас, желающих уверовать в Господа, что именно должно возникнуть в результате взрыва от порчи грехом. Написавшему Книгу Бытия важна лишь та грань этого явления, которая утверждает религиозность в его душе, восстанавливает прежний мир Царствия Небесного в общественных отношениях и его семьи, и в его душе. А поэтому он в Книге книг выражает лишь то, каким был мир человека при сотворении – он подчеркивает, что это был Сад бесконечного счастья и радости, что то, к чему мы хотим все вернуться вновь, что это уже было заложено, как семя, которое выразилось во многообразии. Скажу ещё раз. Важно, что это все нами обозреваемое возникло не случайно, а было сотворённым, всё это уже было заложено в самом семени, которым является мир шестоднева. Сотворены в абсолютном счастье и счастьем мерим всё вокруг, и к нему же должны вернуться не только после своей кончины, но уже здесь на грешной земле ради любви и радости.