Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская

Ошибки в развертывании русской конницы (вспомним знаменитую фразу Мольтке Старшего) сказались и в ходе дальнейших операций — и, несмотря на ее многочисленность, конницы в нужную минуту не хватало — практически во всех ключевых операциях. Недостаток конницы ощущался в сентябре 1914 г. — во время преследования разгромленной австрийской армии после Галицийской битвы, в октябре 1914 г. при преследовании потерпевшей поражение в Варшавско-Ивангородской операции германской 9-й армии. Русские отовсюду выхватывали конницу, чтоб кинуть ее в район Шавли — Ковно — когда туда весной 1915 г. были брошены 3 германских кавдивизии, поддержанные пехотными соединениями. Та же ситуация повторилась и в сентябре 1915 г. — когда германский кавкорпус О. фон Гарнье из 4 кавдивизий, заняв ст. Свенцяны, ринулся в район ст. Молодечно и Глубокая. Русские количественно уступали германской кавалерии, так как имели свою разбросанной по огромному фронту, а не сосредоточенной в большие массы на самых важных направлениях.

В конце 1915 г., когда русские войска, выйдя из «польского мешка», закрепились на естественном стратегическом фронте, началась позиционная война. В этот период боевых действий русская конница частично была отведена назад, а частично совместно с пехотой (в порядке ротации) занимала участки фронта. Появились стрелковые кавалерийские части — заменявшие пехоту.

Эволюция, которую пришлось пережить во время войны западной кавалерии, имела место и в России, сохранив, однако, и свои специфические особенности — вытекавшие прежде всего из специфики обширного и (в основном) равнинного ТВД.

Хоть позиционный период оказал влияние, вызвав сомнения на роль и значение конницы среди высшего комсостава, но взгляд на необходимость наращивания огневой мощи конницы приживался туго.

Активные операции позиционного периода войны выражались в форме прорыва вражеского фронта — а результат прорыва можно было эксплуатировать лишь в ходе быстрого последующего удара мощной кавалерийской массы. Но, к сожалению, идея применения конницы в качестве подвижного резерва в ходе позиционной войны в должной мере не проявилась — ив нужную минуту, при удаче прорывов в ходе наступлений 1916 и 1917 годов, могучего кавалерийского резерва, действующего с необходимой силой в нужном месте, не оказалось. Хотя соответствующие проекты имелись. В частности, зимой 1916/17 г., когда Ставка обсуждала перспективы перехода союзных и русской армий в совместное наступление весной 1917 г., начальник штаба Ставки генерал от инфантерии М. В. Алексеев осознал острую необходимость наличия массового кавалерийского резерва — архиважного в свете для предстоящих широкомасштабных активных операций. Необходимость вытекала из специфики обширного и равнинного русского ТВД, к тому же достаточно слабо изрезанного железными дорогами. Стало ясно, что стратегические условия русского театра с 1812 г. мало изменились — дополнившись лишь редкой железнодорожной сетью. И М. В. Алексеев не раз вспоминал о кавалерийском резерве Наполеона — 4 кавалерийских корпусах, сформированных императором в 1812 г. — перед вторжением на русскую равнину и объединенных в руках талантливого кавалерийского военачальника И. Мюрата.

Разработка плана предполагавшегося весной 1917 г. общего наступления армий Антанты привела к появлению в Ставке проекта использования кавалерийских масс в качестве подвижного резерва. В основу проекта был заложен принцип т. н. 4 линий (или эшелонов): 1-я линия — регулярная кавалерия, двигавшаяся впереди в соприкосновении с противником, обеспеченная мощной артиллерией, авиационными и автомобильными частями (при данной линии находился начальник кавалерийских масс со штабом — им подчинены и другие линии); 2-я линия — конная или ездящая пехота, она движется за 1-й линией в качестве непосредственной поддержки; 3-я линия — подвозимая (на конях или повозках) пехота (движется за 2-й линией в качестве ее поддержки); 4-я линия — стрелковые части — поддержка мобильной (подвозимой) пехоты. Интересному проекту осуществиться было не суждено — разразившийся в 1917 г. переворот помешал осуществить предполагаемое общее наступление союзников.

Во время Гражданской войны также не удалось избежать колебаний взглядов на роль конницы Красной армии. В начальный период организации РККА решили, что конница как род войск сказала последнее слово — приступив к формированию в основном дивизионной конницы по расчету одного 4-эскадронного полка на стрелковую дивизию. Армейской кавалерии было решено иметь лишь 2 дивизии.