Русская история на пальцах

ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО

В течение 1803 года в Англии составился заговор против Наполеона Бонапарта. Об этом стало известно полиции, и ряд заговорщиков был арестован. В связи с этим ходили слухи о пребывании в Париже одного из королевских принцев. Соответственно, Наполеон, пребывая в деспотической ярости, заподозрил в этом принце герцога Энгиенского, единственного сына последнего принца де Конде (это была одна из младших ветвей королевского дома Бурбонов). Или, может быть, Наполеон просто притворился убежденным в этом потому, что этот человек был у него под рукой: герцог проживал в нескольких часах езды от французской границы, в баденском местечке Эттенхайм. Он был коварно похищен и доставлен в Париж. А там 21 марта 1804 года его расстреляли, хотя никакой вины за герцогом не было. Считается, что этим Наполеон хотел доказать монархистам, на что он способен и что с ним лучше не связываться. Позднее он говорил, что о смерти герцога Энгиенского «много понаписали гнусностей» и что она не была делом его рук.

И первой восстала против Наполеона Англия.

Для чего я все это рассказываю?

Чтобы было понятно то, что происходило потом.

А происходило вот что. Так уж сложилось, что Александр с самого начала возненавидел Бонапарта, которого он считал «исчадием ада», «злым гением» революции и своим главным конкурентом. Про него он говорил: «Наполеон или я, я или он, но вместе мы не можем царствовать». Или вот еще его слова: «В Европе нет места для нас обоих. Рано или поздно один из нас должен уйти».

А в 1802 году, когда Наполеон объявил себя пожизненным консулом (то есть еще не императором, но уже почти императором), Александр написал Лагарпу:

«Я совершенно переменил, так же как и вы, мой дорогой, мнение о первом консуле. Начиная с момента установления его пожизненного консульства, пелена спала: с этих пор дела идут все хуже и хуже. Он начал с того, что сам лишил себя наибольшей славы, которая может выпасть на долю человеку. Единственно, что ему оставалось, доказать, что действовал он без всякой личной выгоды, только ради счастья и славы своей родины, и оставаться верным Конституции, которой он сам поклялся передать через десять лет свою власть. Вместо этого он предпочел по-обезьяньи скопировать у себя обычаи королевских дворов, нарушая тем самым Конституцию своей страны. Сейчас это один из самых великих тиранов, которых когда-либо производила история».

* * *

Типа забота о конституционном строе в далекой Франции тогда беспокоила Александра…

Но его слова вовсе не следует считать демагогией, так как все последние годы он исповедовал именно эти принципы, да и процитированное выше письмо носило сугубо личный характер.

Вывод: Александр совершенно верно уловил державные претензии выскочки-корсиканца.

И это было не просто ревнивое отношение монархической России к новой либеральной Франции, но и личная конкуренция Александра с Наполеоном Бонапартом, который сознательно или бессознательно был выбран на роль героя-антагониста.

Исходя из этого, Александр и строил свою внешнюю политику. В результате, уже в 1805 году путем заключения ряда договоров была оформлена новая антифранцузская коалиция, и в сентябре того же года отважный русский император лично отбыл в действующую армию.

К сожалению, закончилось это все для него плохо.

И для России тоже.