Русская история. В самом сжатом очерке

В Черниговской губернии, в окрестностях разгромленного в 1905 г. хутора Терещенки, «неспокойное настроение крестьян села Сального, поддерживаемое пользовавшимся влиянием на крестьян местным крестьянином Евдокимом Кузьмичевым и его сыновьями, значительно обострилось в начале февраля 1905 г. после возвращения в село Сальное к тому времени с заработков на юге местного же крестьянина Лаухина и других и перешло затем в брожение — крестьяне стали собираться на улице группами и вести беседу между собой».

Понемногу облик «возвращающегося с заработков» крестьянина становится конкретнее. В Карачевском уезде Орловской губернии «возвращающиеся с шахт рабочие подговаривают делать то, что делается на заводах: «гоните управляющих, — говорят они, — и сами становитесь на их места, снимайте рабочих». В Дмитровском уезде той же губернии «возвратившиеся запасные чины и рабочие с шахт, пользуясь низким уровнем населения, волнуют его, вследствие чего настроение крестьян принимает иногда угрожающий характер». В Черниговской губернии «получены сведения от предводителя, от землевладельцев Суражского уезда, что возобновилось между крестьянами брожение, подстрекаемое возвратившимися с промыслов вооруженными шахтерами, которые ходят шайками, производят буйство». В селе Цинке Мглинского уезда, — рассказывает историк движения в Черниговской губернии, — «по жандармскому донесению, все было тихо до июня 1906 г. Но вот появился в деревне возвратившийся с работ в шахтах крестьянин Штыркунов, и... «пошло лихо»... По настоянию «агитаторов» состоялся сельский сход, где были выработаны условия на помещичьи работы. Был избран «рабочий комитет», задачей которого было следить за тем, чтобы эти условия никем не нарушались. Дело было поставлено так: помимо комитета экономия не могла достать рабочих даже по высоким ценам. «Комитет прибрал к рукам всю деревню», — доносила полиция. В село приглашались «приезжие агитаторы», причем на расходы по этому «приглашению из заработной платы каждого крестьянина комитетом производились установленные удержания. Сельским старостой был избран упомянутый Штыркунов».

И это участие шахтеров дает любопытные отзвуки в технике крестьянского восстания. Из Бахмута 7 июля 1905 г. телеграфировали: «В деревне Червановка Бахмутского уезда крестьяне сожгли в экономии землевладельца Васильева скотный двор с находившимся в нем скотом, сарай и взорвали водяную мельницу динамитом».

Как в дни пугачевщины крепостной горнорабочий, так теперь полукрепостной крестьянин-шахтер оказывается самым близким к деревне образчиком пролетарской революции. Недаром так ненавидели шахтера еще в 1918 г. белые генералы — Краснов и Деникин. Было за что. «Низкий уровень населения» везде делал легкой спайку между всеми слоями трудящейся массы — вольно было генералам держать эту массу всюду на одинаково «низком уровне». Но на шахтере, правнуке уральского пугачевца, и здесь опять-таки дело не останавливалось. Понемногу все в тех же губернаторских донесениях вырастают перед нами одна за другой фигуры уже из квалифицированного пролетариата.

В Пронском уезде Рязанской губернии, как доносил начальник жандармского управления в ноябре 1905 г., «расследованиям установлено, что крестьяне действовали под влиянием приехавшего из Москвы фабричного мастерового из местных крестьян — Тимофея Комарова, рассказывавшего им, что нынче делать все можно и земля принадлежит крестьянам». В Ковровском уезде Владимирской губернии, — доносил земский начальник, — «многие рабочие из крестьян (я уверен, что они получают вознаграждение от агитаторов), обещая разные будущие льготы, вербуют своих односельчан, а последние, как известно, крайне доверчиво относятся к рассказам и учениям своих однодеревенцев». В Шолоховском уезде Орловской губернии «4 декабря в селе Супоневе в церковно-приходской школе состоялась сходка молодых жителей селений Супонева и Тимоновки; из них многие работают на Брянском заводе и арсенале. На этой сходке рабочие Брянского арсенала — Иван Богатырев и Андрей Галичев — говорили о том, что не надо ни полиции, ни настоящего правительства, что следует отбирать в пользу крестьян землю от владельцев, монастырей и церквей и казенные леса, податей не платить».

Итак первой общественной группой, руководившей деревенским движением, были рабочие, опиравшиеся на пролетарские и полупролетарские элементы деревни.