Русская история

Таким образом, Петр вел свои реформы без заранее составленного плана и сообразуясь с военными потребностями в своей деятельности. Идея общего народного блага обусловливала всю деятельность преобразователя. Войну со Швецией он предпринял с глубоким пониманием национальных интересов и в победах искал не личной славы, а лучших условий для культурного и экономического преуспеяния Руси, и внутреннюю деятельность свою Петр направлял к достижению народного блага. Но когда шведская война стала главным делом Петра и требовала громадных усилий, тогда Петр поневоле отдался ей, и внутренняя деятельность его сама собою стала в зависимость от военных потребностей. Война требовала войск, Петр искал средств для лучшей организации военных сил, и это повело к реформе военной и к реформе дворянских служб. Война требовала средств, Петр искал путей, которыми бы можно было поднять платежные силы (иначе говоря, экономическое состояние) государства, и это повело к податной реформе, к поощрению промышленности и торговли, в которых Петр всегда видел могущественный источник народного благосостояния; так как под влиянием военных нужд Петр совершил ряд нововведений: одни нововведения вызывали необходимо другие; и уже тогда, когда война стала менее тяжела, Петр мог все совершенное им внутри государства привести в одну систему, закончить новое административное устройство и дать своему делу стройный вид. Таков был вид внутренней деятельности Петра. Понятно, как трудно сделать изложение его реформы в связном хронологическом перечне; этот перечень обратится в нестройный каталог отдельных указов, в несвязное описание отдельных постановлений. Для нашей цели – изучить общее содержание общественных преобразований Петра – гораздо удобнее систематический обзор реформ. Мы рассмотрим их в таком порядке: 1) меры относительно сословий, 2) меры относительно управления, 3) военное устройство, 4) меры для развития народного хозяйства и, наконец, 5) меры относительно церковного управления.

Отношение современников к деятельности Петра

Мы окончили наш обзор преобразовательной деятельности Петра. Она касалась всех сторон общественной жизни и всех классов московского общества. Поэтому люди всех направлений и положений почувствовали одинаково реформу Петра и, задетые ею так или иначе, высказывали свое отношение и к преобразованию, и к преобразователю. Отношение это было разнообразно. Не все понимали, к чему стремился Петр, не все могли сознательно отнестись к преобразованиям. Массе реформы казались странным, ненужным и непонятным делом. Народ не мог уловить в деятельности Петра исторической традиции, какую ловим теперь мы, и поэтому считал реформу не национальной и приписывал ее личному капризу своего царя. Однако много отдельных лиц – не только из высших слоев общества, но и из народной массы – умели сочувствовать Петру вполне или отчасти. Эти люди являлись деятельными сотрудниками государя и апологетами его преобразований. Так, в эпоху Петра образовалось в его государстве две стороны людей: противников и сторонников реформы. Посмотрим на тех и на других.

Противников реформы мы уже отметили, когда говорили о первых шагах преобразований; в 1698 году стрелецкий розыск и резкие нововведения Петра по возвращении из-за границы сразу возбудили внимание народа, который был удивлен и жестокостью государя, и его немецкими еретическими замашками. В обществе пошли оживленные толки, о которых мы знаем довольно из дел Тайного приказа (Преображенского), занимавшегося следствиями политического характера. В Москве и в областях роптали на Петра за то, что бороды бреет, и с немцами водится, и вера стала немецкая. По мнению многих, Петр обасурманился, «ожидовился»; за близость к немцам и расположение Петра к девице Монс, знакомой ему через Лефорта, в народе звали Петра «Лефортовым зятем». Соображая, «чего ждать от басурмана», не удивлялись, что Петр оказался жестоким в стрелецком розыске. Однако проявление этой жестокости поражало народное воображение, даже бабы говорили между собой, что «которого дня государь и князь Ромодановский крови изопьют, того дня и те часы они веселы, а которого дня не изопьют, и того дня им хлеб не естся». Позже, когда с началом шведской войны очень усилились подати и повинности, происходили частые рекрутские наборы и служба дворян стала тяжелей, это напряжение государственных сил объяснили не политическими потребностями, а личным капризом и жестокостью Петра. Ему желали смерти, потому что думали: «Как бы Петра убили, так бы и служба минула, и черни бы легче было». Но Петр жил и требовал от народа усиленного труда. Не привыкшие к такому труду с отчаянием восклицали: «Мироед, весь мир поел! На него, кутилку, переводу нет, только переводить добрые головы». Петр казался врагом, он дворян всех «выволок на службу, крестьян разорил с домами», побрал их в солдаты, а жен их «осиротил и заставил плакать век». «Если он долго станет жить, он и всех нас переведет», – говорили в народе.