Русская историография. Развитие исторической науки в России в XVIII—XX вв

В предисловии к первой части «Хрестоматии» Владимирский-Буданов объясняет, что это собрание документов предназначено для учебной цели как пособие при самостоятельных (так называемых практических) занятиях студентов по истории русского права. Задача комментариев составителя к тексту – помочь каждому учащемуся делать самостоятельные выводы. «Хрестоматия» эта долго была незаменимым пособием и для профессоров в руководстве семинарами по истории русского права и сейчас еще полезна.

М. К. Любавский (1860–1936)

Матвей Кузьмич Любавский учился в Рязанской духовной семинарии, а потом в Московском университете на историко-филологическом факультете. Был учеником Ключевского. По окончании университета был оставлен при кафедре русской истории для подготовки к профессуре. Выдержав магистерские экзамены, получил звание приват-доцента. В 1893 году защитил магистерскую диссертацию на тему «Областное деление и местное управление русско-литовского государства». В 1901 году получил степень доктора за следующий свой труд «Литовско-русский сейм», но только через 10 лет после того был избран профессором.

При реорганизации Академии наук советским правительством в 1928 году было решено значительно увеличить число действительных членов Академии наук. В связи с этим стояло и решение добавить к составу академии марксистских ученых. Право номинации новых членов было распространено на «общественные организации и учреждения». Выборы были результатом компромисса между действительными членами академии и «общественными организациями». В числе кандидатов академии был избран и Любавский. Но уже в 1931 году он был арестован, исключен из академии и сослан в Уфу, где и умер.

Любавский был всецело поглощен своей научной работой и преподавательской деятельностью в университете и на Высших женских курсах. Помимо того, он был деятельным членом Московского общества истории и древностей, где печатались его главные ученые труды. Он принимал живое участие в заседаниях этого общества, выступал с докладами, участвовал в прениях.

Внеакадемической общественной деятельности Любавский чуждался. Не принимал он никакого участия и в политической жизни страны.

Первым главным научным трудом Любавского было «Областное деление и местное управление Литовско-русского государства ко времени первого Литовского статута» (1892–1893). Для написания этого труда Любавский несколько лет работал в московском архиве Министерства юстиции над материалом, находящемся в книгах «Литовской метрики». Часть этих материалов он издал как приложение. Труд этот составил эпоху в изучении Западной Руси и проложил дорогу для следующих работ самого Любавского, а равно и других исследователей.

За этим последовал другой его капитальный труд – «Литовско-русский сейм» (1911). На прочной основе этих своих исследований Любавский написал также два ценных сочинения более популярного характера – «Очерк истории русско-литовского государства до Люблинской унии включительно» (М., 1910) и в параллель к нему – «Лекции по древней русской истории до конца XVI века» (3-е изд., М., 1918). Это очерки по истории Киевской и Северо-Восточной, то есть Суздальско-Московской Руси.

Литовскую Русь Любавский считает непосредственной преемницей Киевской Руси, а Суздальско-Московскую – как бы противоположным течением, но вышедшим из того же русла.

Общественно-политической строй Литовской Руси Любавский считает феодальным, близким к западному феодализму. Черты феодализма Любавский находит и в Северо-Восточной Руси XIII–XV веков.

«Мы встречаем здесь те же учреждения, те же отношения и воззрения, что и на феодальном западе, иногда в полном развитии, иногда в менее определенных чертах… Русский феодализм в своем развитии не пошел дальше первичных, зачаточных форм, которым не удалось отвердеть и упрочиться».

Последний крупный труд Любавского был напечатан в 1929 году. Заглавие его – «Образование основной государственной территории великорусской народности, заселение и объединение центра».

В большинстве случаев Любавский был очень осторожен в своих выводах. Он скептически относился к различным теориям других ученых по тому или иному вопросу. Таково, например, его отношение к теориям родового быта (Эверс, Соловьев, Кавелин), общинного быта (Константин Аксаков), племенного быта (Костомаров), задружно-общинного быта (Леонтович). Все эти теории Любавский считает односторонними.

«На мой взгляд, – пишет он, – в каждой из названных теорий есть доля истины, и нам надобно только выделить эти доли и скомбинировать из них связное и цельное воззрение».