Русская книга людей (сборник)

Кстати, Дмитрий им и церковь построил, и священника нашел, который совершенно справедливо разочаровался в современной цивилизации.

В конце концов дошло до того, что два убийства – одно по случайности, во время охоты, другое как наказание за драку с барчуком – крестьяне поняли, оправдали и приняли как неизбежность.

Поэтому крепостные, чья психика была столь серьезно перекроена, совершенно напрасно рассчитывали на возможность возвращения в современное общество. Не смогли бы они в нем жить, его законы показались бы им дикими и бесчеловечными.

Со временем Дмитрий несколько остепенился – то ли стали давать знать о себе годы, то ли начал пресыщаться игрой необузданных страстей. Он даже начал подумывать о реформе. Например, об уменьшении оброка с пятидесяти процентов до тридцати. Однако к тому моменту начал входить в силу его старший сын – Григорий, которому отцовские игры пришлись по душе. Жизнь в деревеньке укоренилась настолько, что крепостные начали рожать детей, имеющих точное портретное сходство с Григорием.

Могила неизвестной матери

Жены вечно занятых деловых людей компенсируют свое тягостное одиночество, как правило, либо коллекционированием драгоценностей, антиквариата, живописи, либо изощренным истязанием прислуги, либо любовными интрижками, конспирацию которых обеспечивает начальник охраны, получающий за эту дополнительную обязанность гонорары от хозяйки. Иногда скучающие дамы всецело посвящают себя воспитанию детей. Но порой встречаются и совсем уж неожиданные женские причуды.

Татьяну неодолимо влекла к себе природа. В то время как Алексей вел важные переговоры, заключал выгодные контракты, проводил экстренные совещания, восседал в ложе почетных спонсоров на театральных премьерах, его жена, оставив за воротами личную охрану и мобильный телефон, почти всю светлую часть суток проводила в лесах, простиравшихся вокруг поместья на многие километры, возвращаясь под вечер то с лукошком земляники, то с охапкой осенней карнавальной листвы, то с пахнущими морозом сосновыми разлапистыми ветвями, то с пушистыми веточками вербы.

Лес неудержимо манил Татьяну всеми своими изумрудными полянами, говорливыми ручьями, веселыми березками, загадочным шумом ветра в верхушках елей, нечаянной встречей с зайцем или ежом. Лес был живым и добрым. Он разительно отличался от царившей в доме атмосферы ложных стремлений и поступков, надсадной гонки за иллюзорным счастьем, которое якобы приносят большие деньги и возможность раз в месяц общаться с вице-премьером. Лес был для Татьяны антиподом всего этого – безжизненного.

Вечно занятой Алексей относился к причуде жены снисходительно. В конце концов, это был не секс на стороне и не дорогостоящее шляние по антикварным аукционам. Душевная близость между супругами потухла уже давно. Но физическая сохранилась, и этого Алексею было вполне достаточно. «Пусть себе бродит в одиночестве по перелескам, здоровее будет», – думал он о своеобразии своей семейной жизни.

Однако лес и одиночество, с ним связанное, были симптомами опасного психического заболевания, о чем Алексей, к сожалению, не подозревал. А между тем болезнь медленно, но неуклонно прогрессировала, уже перебравшись через ту грань, за которой выздоровление было еще возможно.

Поиски лесного счастья начались вскоре после трагической гибели ее матери в автокатастрофе. Татьяна и Алексей тогда были в круизе и узнали о случившемся лишь после возвращения в Москву. Когда уже миновал девятый день. И Алексей уговорил не находящую себе места жену, которая впервые в жизни столкнулась с потерей близкого человека, не лететь в Екатеринбург. Уговорил из самых лучших побуждений, потому что трудная дорога и косые взгляды родни – мол, на похороны матери не поспела, мол, нет у богатых ни стыда, ни совести – отнимут у нее последние душевные силы.

Но получилось наоборот. Эта незаконченность послужила причиной того, что рассудок Татьяны не выдержал перенапряжения и она стала считать себя главной причиной гибели матери. Возненавидела она и современную цивилизацию, которая не позволила проститься с навеки ушедшим дорогим человеком. А раз так, то стала вытравлять в себе эту самую цивилизацию, душой и телом отдавшись врачующей лесной стихии.

И вскоре начали происходить совсем уж странные вещи. Однажды, забредя на уединенное сельское кладбище, Татьяна в одной из заброшенных могил вдруг узнала могилу матери. О чем и рассказала взволнованно вечером совершенно опешившему мужу. И в конце концов настояла на сооружении памятника. Обескураженный Алексей уступил этой причуде, чего делать было нельзя ни в коем случае, поскольку этот псевдогуманный шаг еще глубже погружал несчастную в пучину болезни.

Дата смерти была выбита на массивном гранитном параллелепипеде, отшлифованном с лицевой стороны, верно. Однако число и месяц рождения – приблизительно, потому что Татьяна помнила лишь год. Это еще больше усугубило чувство вины.